Подарок сыну

— …Я хочу, чтобы ты привел мне маму! — голос налился ледяной силой и резал уши. — Я хочу, чтобы ты привел мне мою маму!

— Да!! — выкрикнул он, заслоняясь руками от этого голоса, становившегося нестерпимо звонким — но ничуть не громче прежнего при этом. — Хорошо, сынок, хорошо… я… постараюсь… я приведу…

— Хорошо, отец. — в иссякавших струйках побелевшего дыма лицо оставалось по прежнему стылым.

— Хорошо, сынок, хорошо… — бормотал в изнеможении Лайонас Крукис, стоя на коленях и вытирая русским соболем мокрое грязное лицо.

Из кустов малины в сосняке за всем этим с ужасом наблюдали два глаза, похожие на голубичины, вдавленные в сырое тесто. Их обладатель перевалился — и с барсучьей нескладной шустростью побежал прочь.

* * *

Зреет река трупной крови, и трудится сердце
Толикой льда отмеряя тупые толчки,
Плачут и скачут и жмутся, пытаясь согреться
Мертвые дети в дебрях холодной реки.

Из архива Святой Палаты ордена Доминиканцев — Псов Господних, Биармийской провинции.

…Вот так все и было, святой отец провинциал, именно так, как я здесь пишу. Я всего лишь выполнял долг, свой христианский долг — ведь это же долг христианина, правда, святой отец? — заботиться о своих детях, говорить с ними, дарить им подарки, приводить товарищей для игр.

И все обвинения в каком-то колдовстве, в язычестве — это злонамеренная клевета, святой отец провинциал. Моя семья — спросите кого угодно в нашей округе — одна из первых, еще при епископе Альберте и сеньоре Каупо, приняла истинную римско-католическую апостольскую веру, и отреклась от всех этих юмал, тарапитов, пепенутов и прочей языческой нечисти. Все Крукисы были верными сынами матери апостольской церкви, это любой подтвердит!

Я прошу Вас, святой отец, разобраться в этом прискорбном недоразумении, и отдать приказ о моем освобождении — а уж кого надо посадить на мое место — так это мерзких старых ведьм, которых приводят сюда как свидетельниц, и они набрасываются на меня, и при попустительстве судебных исполнителей норовят мне — мне, доброму христианину, гильдейскому купцу Ганзы! — выцарапать глаза, вопя, будто я-де извел и погубил их дорогих детишек! Да они были рады-радехоньки сами отдать мне свое жалкое отродье за талер, им еще и лестно было, что их пащенки будут воспитываться вместе с сыном такого знатного человека — судите сами, отец провинциал, разве я обманул их хоть словом? Ведь мальчику надо с кем-то играть, правда, святой отец провинциал? И разве их дети находились в худших условиях, чем мой единственный сын?!

Умоляю святого отца как можно скорее разобраться в этом прискорбном недоразумении…

Резолюция: