Подарок (СИ)

— Но наш профессор сделал устройство, которое грозит упразднить вообще ЛЮБЫЕ известные на сегодня источники энергии! — почти шепотом сказав это, Главный раскрыл свои глаза так широко, что они вот-вот грозили вывалиться из своих орбит. — Ты вообще представляешь, что случилось бы в стране, где люди перестали бы платить за электричество? Вскоре каждый человек стал бы абсолютно независимым, государство лишилось бы основной массы налогов, а правительство, ты слышишь меня, Тополь! Правительство стало бы совершенно лишним! И мы, мы с тобой оказались бы на улице! Нас просто выкинули бы, словно ненужных собак!

С этими словами, брызгая слюной и потрясая своими руками, генерал откинулся на сидении своего кожаного кресла, словно собственные слова лишили его остатка всех сил.

Он опять нервным движением вытащил из кармана платок и вытер раскрасневшееся лицо, тупо уставившись перед собой.

— Если они там «наверху» потеряют контроль над энергетикой — снова заговорил, но теперь уже гораздо спокойней, генерал — всему конец! Ты должен это понимать, Тополь. Все мы должны это понимать. Не только наша экономика, но и весь мир попросту покатится в тартарары!

Главный немного помолчал, пытаясь успокоиться. Агент подумал, что разговор закончен. Он собрался уже подняться, чтобы извиниться, отдать честь и уйти, но Главный остановил его.

— Постой-ка «Седьмой». Ты, кажется, просился в группу «семнадцать дробь два»? Похвально, сынок.

Генерал встал и подошел к оперативнику. Поднялся со своего сидения и агент Тополь.

— Ты славный парень, и я знаю, что ты справишься, как никто другой. Пусть будет так, считай себя уже в команде.

С этими словами генерал, словно по-отечески, похлопал оперативника по плечам и вернулся в свое кресло.

— Можете идти, агент Тополь — сказал он уже более официально — Ваш позывной остается прежним — «Седьмой».

Оперативник поблагодарил своего начальника за оказанную ему честь, и направился к двери кабинета, намереваясь выйти в коридор.

— Да, однако же, Тополь, — крикнул вслед своему подчиненному генерал, — не забудь свою просьбу оформить в форме рапорта. Сам понимаешь — бумаги они и в Африке бумаги! Без них никуда.

— Слушаюсь, товарищ генерал!

Агент вышел. Главный расстегнул воротничок рубашки, дышать стало легче. Он вздохнул, подкрутил жалюзи, створки которых регулировались кнопками пульта, расположенного на его рабочем столе, и посмотрел в окно.

«Пусть этот хороший агент снова будет в серьезном деле. Пусть он поймает эту сволочь. Пусть отвлечется, в конце концов. Ведь это гораздо лучше, чем задавать лишние вопросы».

Так думал генерал, а наш агент в это время шел по коридорам огромного правительственного учреждения, думая совершенно о противоположном:

«Странно все это. Правительство не сможет прекратить своего существования, ведь каким бы независимым ни стало общество, всегда нужен будет тот, кто будет вести людей за собой. Человек так устроен, что ему обязательно нужен тот, кто будет всем руководить и управлять. Другой вопрос, смогут ли сегодняшние государственные умы стать настоящими вождями среди людей, которые в какой-то момент окажутся гораздо свободнее, чем были раньше? Да, наверно я потеряю свою работу, мы все ее потеряем, но какие перспективы открываются взамен этого перед нами?»

«Седьмой» шел, задавая себе вопросы, на которые у него пока не было ответов. Но он не был уникален относительно собственных сомнений — таких ответов пока не было ни у кого во всем нашем мире.

* * *

А тем временем работа в лаборатории кипела вовсю. Вот уже две недели Константин вместе с Алисой, ассистируя профессору, помогали собирать на специальных опорах странное устройство, имеющее вид какой-то неопределенной формы. Пока профессор ничего не объяснял, сам делая свою работу молча, и требуя от подчиненных просто строго следовать предписанным им правилам. Единственным, более менее понятными Коту элементами во всей конструкции, были катушки с обмоткой и довольно большое колесо, которое профессор пока еще ни куда не установил. Само устройство, судя по всему, еще нуждалось в некоторой доработке, так как во все стороны из него торчали разноцветные провода, пока еще ни к чему не подсоединенные.

Выбираяись с Ларисой Петровной из квартиры во время их знаменитого бегства, Алиса, вместе со всеми необходимыми вещами, деньгами и документами, прихватила дневник отца, в котором тот раньше вел свои научные записи. Отец, конечно, похвалил дочь за этот самоотверженный поступок, однако, все основные формулы, за десять лет его кропотливых поисков и расчетов, крепко запечатлелись в памяти ученого. Ему оставалось только все вспомнить и затем воплотить свои знания при конструировании устройства. Тем не менее, иногда он все же затруднялся в поисках ответа на очередной вопрос, и просил дочку принести его записи, не в силах вспомнить какую-нибудь сложную формулу.

— Вот видите, господин профессор, — именно так Алиса, не без сарказма в голосе, называла своего отца, ассистируя тому в лаборатории, — что бы вы делали без моего участия!