Подарок от кота Боба. Как уличный кот помог человеку полюбить Рождество

Поставив посуду в раковину, я позвонил отцу в южный Лондон. Связаться с мамой в Австралии я даже не пытался – знал, что эта затея в Рождество обречена на провал. Мы с отцом поздравили друг друга с праздником, поделились планами на день, рассказали о подарках, после чего темы для разговора иссякли. Хотя нет, как истинные британцы, мы обсудили кошмарную погоду. Грузовик отца на прошлой неделе застрял в сугробе, и ему пришлось откапывать машину голыми руками.

Мы проговорили меньше пяти минут, но на душе у меня стало легче. Воспоминание о том Рождестве, когда отец отказался подойти к телефону, не давало мне покоя и причиняло боль. Да, мы никогда не были особенно близки, и нам трудно найти общий язык. Возможно, все дело в том, что мы слишком похожи. Ему не нравилось, как я живу, а я терпеть не мог его вечные «сходи в парикмахерскую» и «найди нормальную работу». Но я радовался уже тому, что мы, по крайней мере, снова общаемся.

Остаток дня мы с Бобом провели на диване: я играл в новую видеоигру, кот тихо сопел рядом. Во всем мире миллионы людей воплощали в жизнь собственное представление об идеальном Рождестве. Может быть, они играли в настольные игры, танцевали, сидели за большим столом или смотрели телевизор. Это было их Рождество. А наше с Бобом было таким. И по шкале от одного до ста оно тянуло на сто и один.

Двадцать шестое декабря больше походило на праздник, чем само Рождество. Перед обедом пришла Бэлль, нагруженная четырьмя сумками с едой. Лифт по-прежнему не работал, так что я спустился вниз и помог ей поднять пакеты на шестой этаж. Боб не отставал от меня ни на шаг и прямо на лестнице пытался засунуть голову в сумку.

Когда мы зашли на кухню, он запрыгнул на стол, чтобы было удобнее наблюдать за тем, как мы разбираем продукты.

– Вот, держи. – Бэлль первым делом выдала ему ломтик восхитительного испанского хамона.

Он аккуратно принял угощение у нее из рук, спрыгнул с ним на пол и проглотил в мгновение ока, довольно помахивая хвостом.

Бэлль любила готовить, она могла часами стоять у плиты. На моей кухне девушке негде было развернуться, но даже в спартанских условиях она запекла в духовке цыпленка, пожарила картошку и овощи. Нас с Бобом она отправила в гостиную, и мы сидели там, принюхиваясь к божественным ароматам.

Всякий раз, когда Бэлль открывала духовку, кот подскакивал с места и мчался на кухню. «Ну как, уже готово? Можно есть?» – словно спрашивал он, залезая Бэлль под руку.

– Еще нет, дружок, – отвечала она, закрывая дверцу.

Боб вздыхал, с надеждой оглядывался в поисках еды, потом медленно возвращался в гостиную.

Вскоре его терпение было вознаграждено кусочком сочного цыпленка. Мы с Бэлль начали с копченого лосося и других закусок, прямо как в пятизвездочном отеле.

Мы сели за стол только во второй половине дня, а до этого активно замаривали червячка тем, что принесла Бэлль. Ее родители передали нам кучу еды, оставшейся от обильного рождественского обеда, на который собралась вся их семья. Мы же накрыли в гостиной маленький раскладной стол, и Бэлль украсила его салфетками и хлопушками. И поставила три тарелки.

Боб хлопушки не жаловал, поэтому мы с Бэлль взорвали их на безопасном расстоянии от кота. Затем нарядились в праздничные колпаки, и даже Бобу досталась картонная шляпа, так что никто не остался обиженным. Наверное, мы выглядели крайне забавно в колпаках и салфетках, повязанных вокруг шеи. В тот момент мы чувствовали себя одной семьей. Пусть необычной, но очень крепкой.

Я поставил на стол бутылку кавы и разлил вино по бокалам.

– Бэлль, – повернулся я к девушке. – Спасибо тебе за то, что была таким чудесным другом для меня и для Боба.

Девушка улыбнулась, и мы негромко чокнулись. Боб сидел на стуле и внимательно изучал содержимое своей тарелки (Бэлль положила ему еще кусок цыпленка).

После этого мы отдали должное кулинарным талантам Бэлль, и я так увлекся, что после обеда едва мог дышать. Мы хотели выйти на улицу, но подумали и решили остаться дома, в тепле и уюте. К тому же погода за окном не располагала к прогулкам.

Я помыл посуду и убрал со стола. В четыре часа мы расселись на диване и стали обмениваться подарками.

Бэлль первая с улыбкой протянула мне конверт. Внутри обнаружилась самодельная открытка, украшенная гигантским отпечатком золотой лапы и простой надписью: «Джеймсу от Бэлль и Боба».

– Вот почему на прошлой неделе мы устроили такой беспорядок, – хихикнула девушка. – Я делала открытку, а он подошел и поставил отпечаток. Предполагалось, что она будет от меня, но Боб решил, что от нас обоих.

Я был тронут до глубины души и немедленно поставил открытку на почетное место у елки.

Родители Бэлль всегда хорошо ко мне относились. Не забыли они про меня и в этом году: я получил в подарок диск со своим любимым фильмом «Шоу ужасов Рокки Хоррора».