Подарок мертвеца

— Мы понятия не имеем, как так получилось, и нам самим не терпится услышать объяснения, — отрезал Толливер, как будто нас жестоко обманули.

Шелли Квайл в замешательстве замолчала, придумывая следующий вопрос, и мы воспользовались передышкой, чтобы совершить левый поворот.

-

Глава третья

Отель «Кливленд» оказался красивым, с обходительным штатом. Мне не хотелось видеть, какой нам предъявят счет и как он ударит по нашей кредитке в начале следующего месяца.

Служащий забрал нашу машину, и мы в отчаянной спешке и неразберихе с багажом миновали вестибюль гостиницы, торопясь поскорее убраться от репортеров, которые преследовали нас вплоть до нашего нового отеля.

Здешние служащие были настолько вежливы, словно мы останавливались в «Кливленде» четыре раза в год. В мгновение ока мы оказались на втором этаже, где нас никто не смог бы достать. Я была так рада, что у нас появилось время в относительной безопасности и уединении прийти в себя, что чуть не расплакалась.

В номере люкс имелась гостиная, по обе стороны которой находилось по спальне. Направившись прямиком в спальню справа, я сняла обувь, легла на большую кровать и обложилась подушками. Вот что я любила в по-настоящему хороших отелях: обилие подушек.

Как только я зарылась в подушки и мне стало тепло и спокойно, я закрыла глаза и позволила мыслям течь, куда им заблагорассудится. Конечно, они устремились прямо к маленькой девочке, которую я нашла на кладбище.

Вероятно, Табита была мертва уже тогда, когда я прочитала об ее исчезновении, то есть за несколько недель до того, как Моргенштерны попросили меня найти ее тело. Учитывая информацию газетных отчетов и еще больше мой личный опыт, это было логичным предположением. Вообще-то я была почти уверена, что ребенок был мертв уже через несколько часов после исчезновения.

Но это не значило, что мне нравилось быть правой. Имея все время дело со смертью, я не огрубела — по крайней мере, мне так не кажется. Думается, скорее я… отношусь к этому по-деловому. И я сама видела, как страдают Моргенштерны. Я им искренне сочувствовала, поэтому упорно продолжала поиски — дольше, чем полагала разумным, и достаточно долго, чтобы сильно снизить наши доходы. Толливер даже не выставил им полный счет, он ничего мне об этом не сказал, но, подсчитывая в конце года наши доходы и расходы, я заметила это сама.

Поскольку Табита все это время была мертва, я думала: Диане и Джоэлу будет лучше знать, что же именно произошло с их дочерью.

Я могла только надеяться, что мой откровенный ответ детективу: «Лучше знать, чем не знать» — окажется обоснованным. Я могла лишь надеяться, что Моргенштернам станет хоть немного легче, если они узнают наверняка, что произошло с Табитой. По крайней мере, они будут знать, что она не побывала в руках какого-то безумца, не страдала от пыток.

Я поймала себя на том, что желала бы подольше пробыть рядом с ее телом. Меня сильно испугало то, что я опознала незаконного «постояльца» в могиле, а потому не потратила достаточно энергии, оценивая последние моменты жизни девочки. Я видела только голубую подушку, вспышку долгих секунд, пока Табита погружалась в бессознательное состояние, а потом скончалась — перешла от подобия смерти к самой смерти.

Я не верила, что смерть и жизнь — две стороны одной медали. Все это чушь собачья. Я не собиралась говорить, что Табита сейчас пребывает в покое и мире, с Богом, потому что Бог не давал мне об этом знать. И в моей связи с телом мертвой девочки было нечто странное — чувство, которое я редко испытывала раньше. Я пыталась распознать, в чем тут разница, но на ум ничего не приходило. Это будет беспокоить меня до тех пор, пока я не пойму, в чем дело.

Я видела множество смертей, очень много. Я знакома со смертью так, как большинство людей знакомы со сном или с едой.

Смерть — основной неизбежный спутник человека, одинокий уход в неведомое. Но Табита совершила этот уход на много лет раньше, чем следовало, после болезненного и ужасного испытания. Мне было жаль, что она умерла именно таким образом. И в ее переходе в мир иной было нечто такое, чего я не понимала. Я отмахнулась от этого, чтобы поразмыслить над проблемой потом. Может, еще одна прогулка на кладбище поможет. Было маловероятно, что я снова вступлю в контакт с ее телом.

Я повернулась на бок и потянулась, чтобы подпереть подушкой плечи.

Теперь мои мысли вернулись в столь знакомую колею, что в ней как будто отпечатались глубокие борозды. Колея эта вела к моей сестре Камерон. Теперь ее лицо почти стерлось из моей памяти или принимало очертания ее последней школьной фотографии, которую я носила в бумажнике.

Каким-то образом то, что я так неожиданно нашла труп Табиты, подарило мне надежду, что когда-нибудь я смогу найти и останки сестры.