Подарок Мэрилин Монро

Таню убили, когда она возвращалась из церкви, с вечерней службы. В переулке притормозил черный джип, и...

Накануне она ничего не предчувствовала.

Была немного бледненькой, но веселой.

– Может быть, я тебя удивлю, любимый... – звенел чудесный хрустальный голосок.

Удивил судмедэксперт.

Таня была беременна, срок – три недели.

Конечно, такие вещи не прощаются. Компаньон... в общем, его нет уже на этом свете...

Присутствовать на похоронах любимой не вышло. Сердечный приступ отправил в больницу.

Может, поэтому осознать ее смерть так и не получилось?

Почему-то казалось, что Таня все время находится рядом. Наверное, это помогало не сойти с ума. И жить ради нее. Жить так, как она бы одобрила. Оказывается, все это возможно – и честный бизнес, и никого не ломать через колено. Так сложнее, но игра стоит свеч. Спокойная совесть – самый значительный капитал.

Тане бы такой вывод понравился... А то, что полюбить, как ее, никого не получалось – нет. Она была верующей, считала любовь тем состоянием, которое необходимо человеку для того, чтобы создать семью, чтобы появились дети.

И все-таки полюбить, как ее, всей душой, плотью, всем-всем, из чего состоит человек, – не получалось.

Отчасти – страх. А еще думалось: настоящая любовь бывает раз в жизни. Все остальное – от скуки или для здоровья.

Но... человек предполагает, а Бог располагает...

... «Я чувствую себя полным дураком, – Андрей Ермолович смотрел, как Лика улыбается сквозь сон, и еле удерживался от поцелуя. Целоваться хотелось ужасно. А будить – совсем не хотелось, девушка так красиво спала. – Я счастлив. И я не знаю, сколько продлится это состояние. Но этого не было так давно... Обидно только, что мы познакомились здесь, в этой долбаной Америке. Ненавижу американцев... После того, как Таню убили, я всю голову себе сломал – почему, за что? «Просто так, не повезло, стечение обстоятельств» – это ведь не объяснения. И я все понял со временем. То есть я не претендую на истину в последней инстанции. Может быть, моя ненависть – это из разряда тех детских обвинений отцу, что он бабок заработать не умеет. Но все-таки. Вся эта преступность и беспредел – все это произошло с Россией из-за того, что нам стали навязывать западную идеологию. Все эти жвачки, джинсы, деньги – все это отсюда, из-за океана. У народа нашего в голове все перепуталось. Армия, учителя, врачи – то, что требовало и личного мужества, и хорошего образования, сразу же обесценилось. Я не коммунист и считаю, что коммунисты много ерунды наделали с теми же репрессиями. Но кое в чем нынешние наследники компартии правы: Советский Союз был сильной страной, и его развалили извне. Кто выиграл из-за того, что у нас все, кто смог, стали бандитами и друг друга перестреляли? Русские? Ничего подобного, америкосы. И я их ненавижу!»

Надо же, начал говорить вслух – и не заметил.

Лика проснулась...

– Ты ненавидишь американцев? А почему? – сонно пробормотала Лика и обняла Андрея за шею. – Ой, какой ты теплый, хороший... Вообще я по утрам тоже всех ненавижу. Но ты, кажется, будешь исключением. Слушай, а кофе в этом доме дают?

Андрей собирался сказать: дают. А еще сок, тосты, джем, сыр, йогурт.

Слушаю и повинуюсь – ваш личный персональный джинн сейчас доставит завтрак в постель; прекрасной госпоже стоит только сделать заказ.

Однако ничего этого он сказать не смог.

Потому что смотрел в окно, где торчала какая-то рожа. Рожа, это сразу стало понятно, была тупой и типично американской, с такой же идеальной улыбкой, как у Катиного кренделя.

Идиотски улыбаясь, рожа производила фотосъемку! В руках у рожи был большой фотоаппарат.

Андрей машинально хрустнул костяшками, разминая кулаки.

И бросился к окну...

* * *

Осмотревшись по сторонам, Майкл Фриман решил, что подготовка к полету проходит в полном соответствии с правилами. И даже при желании придраться здесь совершенно не к чему.

Воздушный шар (какая у него красивая расцветка, сияют-переливаются на белоснежном полотнище яркие радуги!) расстелили на огромной брезентовой подстилке. Помощники пилотов выкатили из ангара большие вентиляторы-фены, нагнетающие в шар воздух. Корзина еще лежит на боку. Больше всего не везет парню из техперсонала, который «держит вход», основание воздушного шара, через которое вентиляторы накачивают воздух. Мальчишку обдувают мощные прохладные потоки, а ведь день сегодня не жаркий.

Пассажиры, оживленно обсуждающие неподалеку будущий полет, тоже представляют собой типичную группу, в которой обязательно имеются мисс/мистер Всезнайка и мисс/мистер Трусишка. Первый всегда готов с радостью дать совет, как управлять воздушным шаром. С Трусишкой проще: визжит себе, как резаный; шума, конечно, больше, зато раздражения меньше.

Молодая полненькая девушка уже с полчаса оглашает окрестности звонким:

– Мне страшно! Я умру от страха!

– Не бойся. Управлять шаром – проще простого. – Мистеру Всезнайке около пятидесяти, и он смотрит на мисс Трусишку явно не отеческим взором. – Видите, там два таких разноцветных каната. Дернешь за левую веревочку – шар летит влево, за правую – вправо.