Подарок из Ада

– Василий Порфирьевич, дорогой, Вы уж так сильно не переживайте, – мягко заговорила я, – сейчас Джерри всё как следует обнюхает, поищет и, конечно, найдёт Вашу замечательную лупу. Вы ему только дайте понюхать ту самую тряпочку или салфетку, которой Вы протираете свой инструмент. Вы же его время от времени протираете?

– Да, да, конечно! – радостно воскликнул Василий Порфирьевич и со скоростью ветра побежал в свою лабораторию, в которую посторонним было строго настрого, без разрешения профессора, входить.

Совсем скоро, Василий Порфирьевич вернулся и протянул мне кусочек бархатной тряпочки. Я дала её понюхать Джерри и приказала искать пропавшую лупу. Мой четвероногий друг побегал по квартире, поводил своим сверхчувствительным носом и решительно остановился возле ванной комнаты. Я открыла дверь и Джерри, встав на задние лапы, несколько раз гавкнул, явно давая понять, что потерянная вещь лежит в маленьком шкафчике, который висел рядом с зеркальной полочкой. Я открыла дверцу и… сразу же увидела небольшую лупу, спокойно стоящую в пластмассовом стакане, рядом с ножницами, расчёской, карандашом и шариковой ручкой.

– Боже мой! Как же это она туда попала? – в растерянности уставился на меня профессор. – Я совершенно не помню, чтобы я туда её положил.

– Так может это сделали не Вы, а Ваша домработница? – протягивая Василию Порфирьевичу лупу, спросила я. – Да и какая, в сущности, разница, кто её туда засунул. Нашлась и ладно.

– Да, да, Руслана, Джерри, как же хорошо, что Вы сегодня ко мне заехали! – запихивая найденную лупу к себе в карман рубашки, воскликнул профессор. – Джерри, а тебе отдельное, моё огромное спасибо! Позволь я пожму твою лапу.

Василий Порфирьевич наклонился и, взяв протянутую лохматую лапу, крепко её пожал.

– Руслана, я до сих пор не понимаю, как можно что-то унюхать, если то, что ты ищешь, спрятано за двумя дверями и за семью замками? – удивлённо причитал профессор, пока мы все перемещались обратно в кабинет Василия Порфирьевича.

– Как, как… я тоже, уважаемый Василий Порфирьевич, многого не понимаю. – Идя за профессором, бормотала я. – Например, я до сих пор не понимаю, почему железные самолёты летают и не падают, а железные корабли плавают и не тонут.

– Как это не падают? – искренне удивился профессор, остановился и повернулся ко мне. – Очень даже падают и очень даже тонут и… – стал говорить Василий Порфирьевич, но увидев, как я широко улыбаюсь, замолк, захихикал, а потом весело рассмеялся. – Ох, Руслана, провела на мякине старика! А я-то, старый дурак, уши развесил и поверил, что ты что-то там, действительно, не понимаешь. Вот ведь, олух небесный…

Мы все опять оказались в профессорском кабинете, и Василий Порфирьевич собрался было уже поинтересоваться, что у меня там к нему за срочное дело, а потом спохватился и предложил:

– Русланочка, а может быть мы с тобой выпьем кофейку? Да и для

умницы Джерри у меня тоже что-нибудь вкусненького найдётся.

– Василий Порфирьевич, миленький, у меня не так уж и много времени, мы потом с Вами обязательно и выпьем, и закусим, а сейчас, давайте займёмся делом. Тем более, что у меня на сегодня запланирована ещё одна важная встреча. – Виноватым голосом проговорила я. – Правда, если Вы голодны, тогда, конечно, я не буду Вам…

– Нет, нет, Русланочка, всё в порядке. – Поспешно перебил меня профессор. – Я внимательно тебя слушаю.

Я достала из своей сумочки, которая всё это время висела у меня на плече, злосчастный браслет и протянула его Василию Порфирьевичу.

– Мне крайне необходимо всё, что можно об этой вещице знать. – Пояснила я своё желание. – Особенно, что там за пятно? Кровь или…

– Понятно, – закивал головой профессор, взял у меня браслет и, вынув из кармана рубашки найденную Джерри лупу, уселся за свой рабочий стол.

Какое-то время в комнате царила тишина, а потом Василий Порфирьевич вскочил и стремительно унёсся в свою лабораторию. Для меня такое поведение учёного мужа не было удивительным, потому что чего-то подобного я и ожидала. Конечно, для того чтобы установить, кровь это или… чернила, понадобятся какие-нибудь специальные реактивы. А где им ещё быть, как не в соответствующей лаборатории. И вообще, чего я так прицепилась к этому пятну? Даже, если это окажется кровь, ну что? Может быть, у девушки пошла носом кровь, она достала платок и, вытирая, нечаянно заляпала свой браслет. Да мало ли ещё возможностей попадания капельки крови на женский браслет. Можно придумать сколько угодно способов!

Пока я про себя умничала, прошло достаточно много времени и наконец, Василий Порфирьевич вышел из своей лаборатории. Профессор, на ходу вытирая руки, уселся за свой рабочий стол, поднял на макушку очки и, посмотрев на меня, наконец-то начал говорить: