Подарок богини

— Но ты прекрасно смотришься среди цветов, — улыбнулся Марк. — Эти цветы, как бы они ни назывались, очень подходят к цвету твоей майки.

Алекса тоже улыбнулась, и Марк почувствовал, что у него перехватило дыхание. Он прикоснулся к ее руке и, когда она снова улыбнулась, почувствовал, что ужасно хочется обнять ее.

— К сожалению, они очень колючие, — сказала Алекса.

— Я могу решить эту проблему, — заявил Марк.

Она взглянула на него с удивлением:

—  Каким образом?

—  Не волшебством, разумеется. Просто я очень сообразительный. Видишь вон ту небольшую полянку рядом с деревьями? Полянка кажется очень уютной, и я готов держать пари, что она не обманет твоих ожиданий.

— Принимаю пари, — сказала Алекса. Но тут же добавила: — Пожалуй, нам лучше вернуться домой, пока наши цветы не завяли.

— Ничего с ними не случиться. Пойдем. Ведь мы заключили пари. — Марк взял девушку за руку и заставил ее подняться на ноги. Они подошли к полянке, и он сказал: — Итак, попробуй…

Она сначала присела, затем легла на спину и вытянулась. Трава действительно оказалась на удивление мягкой и источала восхитительный аромат.

—  Неплохо, — сказала Алекса.

— Замечательно! — воскликнул Марк и улегся рядом. — Это чудесное место, да и день замечательный, В Греции я провел лучшие дни своей жизни… — добавил он, вспомнив о тех временах, когда мир казался прекрасным и жизнь была полна чудес.

— Ты приезжал сюда, когда был студентом? — спросила Алекса.

—  И даже раньше, — ответил Марк. — Мой дед брал меня с собой в Грецию почти каждое лето, обычно на Пелопоннес или на Крит, но иногда и на эти острова. Он был археологом, поэтому и приезжал сюда.

—  Значит, именно от него ты унаследовал любовь к Греции? — спросила Алекса.

—  Да, разумеется. Он был специалистом по микенским развалинам. Я с детства знаю легенды об Одиссее и о Троянской войне.

— Довольно серьезные вещи для ребенка, — заметила Алекса.

— Да, верно. И я с детства знал, что буду изучать греческий…

С улыбкой взглянув на Марка, Алекса проговорила:

— Что ж, теперь я кое-что знаю о тебе. Знаю, что твой отец не одобрял твоих занятий и что ты неплохой плотник и вполне сносный слесарь.

—  И это все? — Марк изобразил разочарование.

—  И еще ты можешь заменить старые балки и перекрыть черепичную крышу.

—  И больше ничего?

— Ах да, кое-что еще… Ты с раннего детства знаком с греческой мифологией, и ты очень хороший повар.

— Выходит, что теперь ты все обо мне знаешь, — улыбнулся Марк.

—  Нет, не думаю, — сказала Алекса.

—  В таком случае спрашивай. Готов ответить на любые вопросы.

Она начала с вопроса, ответ на который не вызывал затруднений:

—  У тебя есть братья или сестры?

—  Нет, я единственный избалованный ребенок.

Алекса приподнялась и села. Немного помедлив, спросила:

—  Скажи, ты… был женат? — Она давно хотела задать этот вопрос и наконец-то решилась.

Приподнявшись на локте, Марк пристально посмотрел на нее. На мгновение взгляды их встретились.

—  Нет, — ответил он наконец. — А ты была замужем?

— Нет.

Воцарилось молчание; кроме жужжания пчел, ни один звук не нарушал тишину. Алексе хотелось задать еще множество вопросов — например, спросить, почему он не был женат, но она не решалась. Тут Марк вдруг проговорил:

—  А что бы ты могла сказать о разбитых тобою сердцах?

Она улыбнулась.

— Что именно тебе хотелось узнать?

—  Поведай мне печальную историю твоих поклонников.

Алекса рассмеялась:

—  Большинство из них были так безутешны, что бросались вниз со скал или выпрыгивали из окон.

—  Я прекрасно их понимаю, — сказал Марк. Он посмотрел ей прямо в глаза.

Не выдержав его взгляда, Алекса поднялась на ноги и напомнила о том, что им еще предстояло сажать цветы. Она зашагала по тропинке, ведущей к дому, и Марк последовал за ней.

—  Посмотри-ка на этот куст! — воскликнула Алекса, когда они проходили мимо полуразрушенной каменной ограды. — Названия я не знаю, но узнаю его. Он похож на тот, что растет у стены в моем саду.

— А вот я знаю название, — заявил Марк. — Это миртовое дерево. Существует поверье, что это дерево любимо богами и богинями.

—  Ну да, ведь ты знаток мифологии, — улыбнулась Алекса.

—  И еще мне известно, что цветы следует сажать до захода солнца, так что нам, пожалуй, надо поторопиться.

Вернувшись домой, они тотчас же взялись за дело, и вскоре Алекса объявила, что последний пион — если это был именно пион — посажен и тщательно полит.

—  Есть повод отметить, — сказал Марк. — Как насчет ужина с вином и танцами у Нико?

—  К сожалению, такой вечер нам не по карману.

—  Забудь о деньгах, — предложил Марк. — За ужин плачу я.

—  Нет, нет, я не могу… — смутилась Алекса.

—  Уверяю тебя, что можешь. Перебравшись к тебе, я ничего не тратил. И так ли уж дорог ужин в кафе? Ведь это не шикарный ресторан.

— Знаю, но все-таки…

Марк почувствовал, что Алекса готова уступить. С улыбкой взглянув на нее, он добавил:

—  Пойми, мы действительно заслужили этот вечер. Мы здесь сами готовим ужин и ложимся спать в девять — словно пожилые супруги. Давай устроим себе маленький праздник.

— Что ж, пожалуй, это будет даже забавно, — пробормотала Алекса.