Подарок

— Куда мне выйти?

— На твое усмотрение: в спальню или на кухню.

— Тогда я пойду на кухню. Ничего лишнего не услышу, да и чай попью. Заодно поговорю с Александром, он у вас умный парень.

— Где же здесь еще может быть микрофон, кроме этой статуэтки? — сказала Ольга, обходя гостиную. — Ничего не чувствую, кроме телевизора.

— Так в телевизор, скорее всего, и запихнули, — предположил Игорь. — Его и от сети питания никогда не отключают. Все время в дежурном режиме, хоть мы им и не пользуемся.

— А если отключить?

— Вряд ли это что–нибудь даст, в нем наверняка стоит аккумулятор. Давай я его на время встречи вместе со статуэткой отнесу в спальню.

— Вот теперь точно ничего не чувствую, — сказала Ольга, когда муж убрал телевизор. — Иди встречай гостей, Саша им уже открыл дверь.

В гостиную Игорь привел троих: генерала Сергеева, Рощина и еще одного молодого парня в штатском с небольшим чемоданчиком в руках.

Когда все поздоровались, Сергеев представил парня просто по имени:

— Слава у нас специалист по техническим средствам наблюдения и противодействия. Сейчас он осмотрит помещение гостиной и нас покинет.

— Здесь нет ничего активного, товарищ генерал, — доложил Вячеслав. — Телефон я, с вашего позволения, отключу от розетки и оставлю джаммер для блокировки сотовой связи. Товарищ майор, не захватите его потом, чтобы я сюда больше не поднимался?

— Конечно, Слава, можешь быть свободным.

— Вот теперь можно говорить, — сказал Сергеев, когда закрылась дверь за его подчиненным. — Вы, наверное, догадываетесь, что станет темой нашего разговора. Давайте вы, Ольга, расскажете нам о своих действиях с момента нападения, а мы, если потребуется, будем задавать вам дополнительные вопросы.

— Это будет трудно, но я попробую, — кивнула Ольга. — Трудно, потому что не все свои тогдашние действия я могу внятно объяснить. Например, я совсем не понимаю причины того столбняка, который охватил меня после начала стрельбы. Но это совершенно точно был не страх. Страх, точнее, ужас, я почувствовала, когда упал Игорь, и у него из головы потекла кровь. Потом что–то случилось и я на какое–то время освободилась от тела. Но это было не совсем то, что часто описывают в литературе, когда душа временно покидает тело через сахасрару. Во–первых, разительно изменился сам мир, а, во–вторых, это была уже не только я, но еще кто–то гораздо более мудрый и знающий. Думаю, что пробудилась часть родовой памяти одной из моих прабабок, которая на время слилась с моей личностью. Самое интересное, что мир, в котором я очутилась, внешне был тем же самым, но вот время в нем отсутствовало для всех, кроме меня. Все было ярко освещено зеленым светом, и я могла рассмотреть каждый камешек на земле, каждую сосновую иголку в скверике за детской площадкой. Я сразу же поняла, кто жив, и в каком он состоянии, а кто уже мертв. Причем никаких чувств у меня не было вообще. Я просчитала последовательность своих действий, после чего вернулась в тело. В первые мгновенья для меня ничего не изменилось, но потом мир стал оживать. Двигаться было тяжело и жарко, но я быстро дошла до машин бандитов и оторвала головы тем, кто был в сознании.

— А почему не ударили по ним магией, как по тем в подвале? — спросил Рощин.

— А это все еще была не совсем я, хотя влияние личности жрицы постепенно уменьшалось. Я знала, что стала намного сильнее, и такой удар погубит не только бандитов, но и деревья в сквере и сидевших на них кошек.

— А при чем здесь кошки? — удивился Сергеев.

— Я же говорила, что вам будет сложно понять. Люди степи очень бережно относятся к любому дереву и не губят их без крайней необходимости. А животные, похожие на кошек, есть в любой семье и почитаются священными. Стрельба напугала кошек, и часть из них забралась на деревья сквера, а жрица, которой я отчасти была, просто их пожалела.

— А почему сносили головы, и как это у вас вообще могло получиться? — спросил Рощин.

— Жрицы не знали рукопашного боя и не носили оружия. И чистой магией, как действовала я, они не били — это очень затратно. Тот удар, которым я сносила головы этим подонкам, на самом деле является магическим действием, умерщвляющим с гораздо меньшей затратой энергии, чем сырая магия. Рука словно одевается в броню, превращаясь в очень тупой меч. А удар наносится с огромной скоростью из–за того, что жрицы могли кратковременно ускорять собственное время в десятки раз. Это не просто ускорение биохимических реакций организма, как у меня, когда я дралась с вашими спортсменами, это именно манипуляции с ходом времени.

— И теперь вы все это знаете? — спросил Сергеев.

— Не все, но многое из того, что тогда использовала. А кое–что я просто не поняла.

— А при лечении вашего мужа тоже ускоряли время?