Подарить душу демону

Сколько раз Рейн обещала себе не позволять демонической сущности полностью поглотить ее разум, но Фенрир умел растравить самое темное, порочное и агрессивное в живущем в ней монстре. Ему словно нравилось играть на краю пропасти, рисковать, получая таким образом еще больше удовольствия. Танцы на битых стеклах с занесенным над головой лезвием клинка – вот как можно было назвать то, чем они занимались в этой комнате. И если Рейн просто не могла иначе, да и в ее случае умереть в объятиях асурендра было бы не так уж и плохо, то Фенрир сходил с ума от зашкаливающего адреналина в крови, наслаждаясь близостью к прогулке за грань.

В таком состоянии, когда чувства обострены до предела, а агрессивность бьет рекорды, вместе со стремлением тела к освобождению от напряжения и удовольствию так легко утратить контроль над разумом. Собственно, это и происходило с Рейн, чего ее лорд специально и добивался, доводя девушку до невменяемого состояния, когда она могла действительно сильно его искалечить или убить, искренне желая этого. Именно потому никто не занимается любовью в боевых ипостасях, они предназначены для другого.

Подобные игры слишком опасны. Как бы ты ни относился к партнеру, свернешь ему шею, вырвешь сердце, сломаешь хребет, ни на миг не задумываясь и не сомневаясь, что поступаешь правильно. Процесс соития стирал границы между наделенной интеллектом личностью и животной составляющей, превращал такие развлечения в хрупкий тонкий лед, где стоит совершить всего один неверный шаг, одно крошечное движение, и спровоцируешь хищника, берущего верх в боевой ипостаси. Ведь она существует именно для убийства и подавления сопротивления.

А Фенрир всегда шел до конца, испытывая терпение и выдержку Рейн до победного, и пока что одерживал верх. Безумец. Она обняла его крыльями, доверяя асурендру держать их обоих на весу. Может, это несколько снизит концентрацию его внимания, и получится перехватить инициативу?

– Ты хоть раз бывал там… со мной? – прошептала Рейн, вычерчивая кровавый узор на спине Фенрира.

Она говорила о потере контроля, состоянии помешательства, когда ты себе не принадлежишь. Демоница не сомневалась: он поймет, он всегда ее понимает. Так и вышло.

– Ну, ты же до сих пор жива, милая, – широко разведя бедра девушки, ухмыльнулся асурендр.

Она подалась вперед, но натолкнулась лишь на бодрое приветствие пущенных в дело хвостов своего лорда.

– Р-р-ррр! Не зли!

– А то что? – с искренним любопытством в голосе поинтересовался несносный демон. Рейн, преодолевая нахлынувшее влечение, с размаха врезала по наглой скалящейся клыкастой морде. Фенрир поморщился и стер с разбитой губы кровь. Тьма в его взгляде уступила место привычному алому пламени.

– Я понял, – криво усмехнувшись, произнес он. – Демонстрация намерений засчитана.

В следующую секунду клубок из двух борющихся за свои права высших демонов в полной, так сказать, боеготовности огласил ревом и рыком их скрытое от посторонних глаз гнездышко. Различить кто где, равно как и проследить за движениями, не представлялось возможным. Одно было ясно: схватка идет действительно не на жизнь, а на смерть. Здесь отсутствовали понятия сожаления и игры в поддавки. И Фенрир, и Рейн отпустили контроль, отдавшись на волю чувств и инстинктов. Если кто-то в Подземном Царстве и повторял их опыт, то это было сугубо личное и не афишировалось, и тем не менее отважиться на подобное могли лишь очень и очень немногие. Ведь рано или поздно все равно кто-то из двоих убьет партнера.

Фенрир намеренно раскачивал чашу терпения Рейн. Он раз за разом подпускал ее, даря иллюзию победы или сводя с ума ласками, а потом жестко переворачивал ситуацию с ног на голову, вызывая у демоницы приступы бешенства. Ему тоже было нелегко сдерживаться, но стремление выжать из Рейн все, на что та способна, побеждало. И когда он почувствовал: последняя преграда разрушена, и отчаянно извивающаяся в его руках демоница уже не принадлежит себе, то с победным рыком наконец вошел в нее. Задавая сумасшедший ритм для них двоих, терзая ее плоть и растворяясь под жалящими, ранящими, истязающими прикосновениями.

Оба демона были исполосованы в кровь и безобразно, до одури счастливы. Фенрир на остатках сознания сдерживал напор Рейн, не позволяя свернуть себе шею или изувечить до неузнаваемости. Он держал содрогающуюся от удовольствия и ярости демоницу, контролируя каждый ее вдох, каждое движение навстречу себе. Допуская только те раны, которые мог без проблем перенести. В ее затуманенном взгляде читалась первобытная сила и страсть – то, что когда-то полностью подчиняло их расу, пока спустя многие тысячи лет они не научились владеть собой и своими эмоциями. С последним, особо сильным толчком асурендр рвано выдохнул и утробно зарычал. Ему вторил женский, не менее животный крик.

Их игры и танцы на краю пропасти продолжались еще несколько часов. Раз за разом доводя друг друга до безумия, они вымотались настолько, что под конец все же устало разместились на кровати – последнем прибежище на сегодня двух ненасытных и горячих темпераментов.