Подари мне жизнь

— Кто знает? — глубокомысленно изрек тот. — Это ведь никому не известно, пока не произведут вскрытие. А может быть, я — это ваше второе «я»? Альтер-эго. Тот человек, кто стоит по другую сторону зеркала. Образ из амальгамы. Который иногда меняется местами со своим двойником.

— Да бросьте вы молоть чепуху! — стал закипать Костя. — Мистика какая-то. Скоро там Людмила Максимовна выплывет? Или она утонула?

— А вы сходите и поглядите.

— Вам сподручнее. Вы ближе к двери.

Разозлившись, Константин вновь залпом выпил свой фужер. Коньяк приятно растекся по кровеносным сосудам. Ему стало уже все равно — кто перед ним сидит — друг ли Людмилин, колдун-экстрасенс или сам черт. Не таких видали! Но коньяк вдруг подействовал как-то одурманивающе. Наверно, сказывались «старые дрожжи» — вчерашняя выпивка. Или так действовал магнетический взгляд незнакомца? И тут Костя подумал, что глаза у него такие же, как и у Людмилы. Выразительно-гипнотические. Вот почему его всегда тянуло к ней. «Уж не в тайную ли секту какую-нибудь они оба входят? — мелькнула у него шальная мысль. — Сейчас Люда выйдет из ванны, они еще больше опоят его, свяжут, завернут в ковер, вывезут куда-нибудь за город и приступят вместе с другими сектантами к черной мессе. Вырежут печень и все такое прочее. Мало не покажется». Он попытался пошевелить рукой, но это удалось с трудом.

— Вам, наверное, не надо больше пить, — заботливо сказал мужчина. — Вы как-то побледнели. Печень в порядке? Надо бы за город…

— А вы и магией занимаетесь? — вяло поинтересовался Костя.

— Только если попросят, — ответил тот. И в голосе его, как показалось Константину, прозвучали зловещие нотки.

В эту минуту в комнату вошла Людмила. Она была в белом махровом халате, босиком, с зачесанными назад волосами. Увидев Костю, она обрадовалась.

— Уже познакомились? — весело спросила она. — Это мой брат, Леня. Психотерапевт. А это — Костя, я тебе о нем рассказывала.

— Так я и думал, — улыбнулся Леонид Максимович. — Тот самый, который тебя разыграл на улице? Я тоже решил немного пошутить, уж извините, Константин Батькович, хотелось, чтобы счет сравнялся.

— Оставь свои гипнотические шуточки для других, — погрозила ему Люда. — Сходи лучше за продуктами. У меня пустой холодильник.

— Непременно! — весело откликнулся брат. — А отец был прав: ты никогда не сможешь правильно вести хозяйство. Я же видел, у тебя в морозильной камере мышь повесилась.

Через пару минут Леонид Максимович ушел, а Люда присела на подлокотник кресла, к Косте. Взъерошила ему волосы.

— Какой-то ты сегодня не такой, — сказала она, заглядывая ему в глаза. — Что с нами случилось? Какие думы обуревают?

— Знаешь, Люда, — произнес он, все еще пребывая словно в какой-то густой вате или плотном тумане. — Я хочу ограбить твой банк. Тогда все проблемы будут решены, а мы уедем в Австралию.

Людмила почему-то нисколько не удивилась его словам. Она лишь почесала мизинцем кончик носа и промолвила:

— Странно. А ведь всего пару часов назад то же самое предлагал мне сделать и мой брат.

— Тогда… мы возьмем его третьим, — решил Костя.

Глава двадцатая Две подруги

Купленные Ольгой на все пять тысяч долларов лекарства подействовали самым благоприятным образом — здоровье Антона вновь улучшилось, болезнь на некоторое время сделала полшага назад.

— Ну вот видите, матушка, — философски изрекал Вильгельм Мордехаевич. — Деньги, конечно, грязь, но в этой грязи можно принимать лечебные ванны.

Антошка через день носил то шапочку бабушки Наташи, то «тюбетейку» бабушки Лизы. Обе женщины посещали его также по очереди, в те же дни. А все дети в палате, запомнившие феерическое представление клоунов, вновь ждали в гости Мыльного Пузыря и Длинную Макаронину. Да Валера и Мила сами втихаря готовили для своих полюбившихся маленьких пациентов нечто новенькое…

Однажды Ольга вышла из больницы и увидела Риту.

— Привет! — радостно сказала она. Ей вдруг подумалось, что сейчас вдруг вновь будут предложены деньги. Но получилось иначе.

— Здасьте, — суховато ответила Рита. — Я тебя жду. Прогуляемся? Ничего, что я — на «ты»?

— Нормально. Даже хорошо.

Девушки пошли по дорожке в парк, где сухие желтые листья приятно шуршали под ногами. Воздух был чист и свеж, казалось даже, что пахнет морским бризом, а покачивающиеся верхушки деревьев напоминали подгоняемые ветром буравчики волн.

— О Косте будем говорить? — спросила Ольга.

— Нет, это для меня отрезанный ломоть, — почти искренно призналась Рита. По крайней мере, сделала такой вид. — Он целиком твой. Я выхожу замуж за другого.

— Погоди, — тронула ее за рукав Ольга. — Если это из-за меня — то напрасно. Я знаю, что мы с ним счастливы никогда не будем. Мы совсем разные. Лед и пламень. А вы с ним как бы друг для друга созданы.

— Ну уж!

— Точно! Ты, честно, такая красивая, что… будь я сама мужчиной, я бы, наверное, в тебя влюбилась.

— Это что-то новенькое, — усмехнулась Рита, поддев туфелькой кучу листьев. — Любовь на острове Лесбос.

— Я не о том, — смутилась Ольга. — Я отдаю его тебе с радостью и со всеми потрохами.