Подари мне жизнь

— Погодите, — прервал ее секретарь. — Не частите. А вы сами разве тоже имеете отношение к еврейской национальности?

— Кто, я? — выразила удивление Елизавета Сергеевна. — Разве не видно?

— Дело в том, что мы тоже проследили родословную вашего мужа…

— А при чем здесь мой муж? — оборвала его Елизавета Сергеевна, чувствуя запах керосина. — Вам мало того, что я — еврейка?

— Подождите, — вмешалась Мария. — О вас речь пока не идет. Мы рассматривали генеалогию Петра Давидовича. Поскольку и в первоначальном заявлении вашего сына Константина было сказано, что еврейские корни у него лишь от деда, а не от вас.

— От меня тоже, — не унималась Елизавета Сергеевна.

Остальные вокруг сидели, раскрыв рты, — и Ольга, и Костя, и Петр Давидович. В столь жаркий спор «славян» лучше было не вмешиваться.

— Да погодите же вы! — не выдержала Мария, прикрикнув. — Что у вас за характер такой несносный!

— Обычный еврейский характер, — ответила Елизавета Сергеевна. — Будто в Одессе никогда не были? Ну таки я вам скажу, шо вы многого мимо себя потеряли.

Мария выдержала паузу, взглянув на Давида Львовича. Потом задала каверзный вопрос:

— Вы крестили в детстве Константина?

— А как же? Конечно, — ответил Петр Давидович, за что тут же получил под столом еще один удар ногой.

— Он шутит, — мило улыбнулась Елизавета Сергеевна. — Он хочет сказать, что мы делали мальчику обрезание.

— Это легко проверить, — заметила Мария.

— Я готов, — лучезарно посмотрел на нее Костя. Но теперь уже ему перепал удар ногой под столом от Ольги.

В кабинете секретаря посольства становилось жарко. Хозяин помещения взял слово:

— Мы произвели некоторые исследования и у нас появились косвенные доказательства того, что ваш отец Давид Федорович первоначально прозывался Давыдом. Но каким-то образом произошло изменение одной буквы — «ы» на «и», а в паспортных данных он был записан как еврей по национальности.

— Однако, — подхватила Мария, — его дед Константин приходился сыном некоему государственному чиновнику третьего класса Никосу Шиголопулосу, обрусевшему греку, служившему по ведомству иностранных дел при министре Каподострия. Или не так? — она торжествующе посмотрела на всех.

— Ну точно! — не удержался от восторженного возгласа Петр Давидович.

Елизавета Сергеевна изо всей силы ударила его под столом по ноге.

— Шиголопулосы — это совсем другой род, отдельный от нас, — заявила Елизавета Сергеевна. — Нас часто путают, но они к нам не имеют никакого отношения. Но в конце концов, что мы тут все в бумажках копаемся, как крысы архивные? Давайте решать по существу, без отеческих гробов.

— Конечно, — усмехнулась Мария. — Тем более что есть и более сильные аргументы.

— Какие же? — с вызовом спросила Елизавета Сергеевна.

— Почему ваш сын и сноха живут по разным адресам? И поженились лишь недавно, всего пару недель назад?

— А почему, собственно, евреям обязательно жить вместе? Вспомните Элизабет Тейлор и Ричарда Бартона? Они жили врозь, — нашлась Елизавета Сергеевна. — Пять раз женились и столько же раз разводились. И ничего страшного не произошло, воды Иордана из берегов не вышли.

— Оставьте ваши неуместные сравнения, — рассердилась Мария. — У нас есть еще одно доказательство того, что вы хотите получить репатриацию незаконно. То есть вы преследуете личную выгоду. К нам поступила информация, что вашему сыну требуется операция по пересадке костного мозга, — она посмотрела на Костю и Олю, — и вы рассчитываете на бесплатное медицинское лечение в Израиле.

— От кого поступила эта информация? — спросил Костя.

— В кабинете наступила тишина.

— Не важно, — сказал секретарь. — Мы не обязаны вам отвечать на этот вопрос.

— Да, — тихо произнесла Ольга. Затем повторила громче: — Да, мой сын болен, — и почти прокричала в лицо сотрудникам посольства: — Да, я именно поэтому хочу уехать в Израиль, чтобы ему сделали там операцию! Неужели вы все этого не понимаете? Неужели Антон обречен на смерть здесь, в России?! Неужели он никому больше не нужен, кроме меня?!

Петр Давидович сидел, повесив голову. Молчала и Елизавета Сергеевна, тоже как-то вдруг разом сникнув. Костя обнял Ольгу за плечи, пытался успокоить.

— Да вы не кричите так, — сказала Мария. — Закон есть закон, а порядок есть порядок.

— Это так, — смущенно подтвердил секретарь. — Мы не можем открыть вам визу, — и он развел в сторону руками.

— К черту ваш закон и к черту ваш порядок, — сердито обронил Костя. — И к черту вас самих с вашими дотошными вопросами и придирками! Еврей не еврей, русский не русский, грек не грек… А еще называется — «Земля обетованная»! Да в гробу я ее видал! Пошли отсюда. В России тоже нормально лечат… Если есть деньги. А они у меня будут! Не дождетесь вы от меня обрезания…

— А жаль, — сказала ему вслед Мария, переглянувшись с секретарем. — Из него бы получился неплохой еврей.