Подари мне прошлое

— Да ты это прямо сейчас выдумал! — дуется она.

Посмеиваясь, я отпускаю ее и вытаскиваю еще несколько разных бутылок из холодильника, указывая на диван у окна.

— Игры намного веселее, когда изобретаешь правила по ходу игры. Как насчет таких: ты можешь выбрать либо принять вызов, либо рассказать правду. Если отказываешься от обоих — выпиваешь. Если выбираешь вызов и не справляешься с ним — выпиваешь. Если выбираешь правду и соврешь — тоже выпиваешь.

— А что с раздеванием? — она вопросительно выгибает бровь, садясь на диван.

— Черт, — вырывается у меня. — Это же самая важная часть. Одежда снимается каждый раз, когда ты делаешь глоток алкоголя.

— Я не собираюсь с тобой спать, Чейз.

Я ставлю все бутылки на стол.

— Технически, собираешься, потому что тут только одна кровать, и я соскучился по тому, как ты обнимала меня прошлой ночью. Ты определенно спишь со мной.

Она раздраженно фыркает.

— Секс. Я имела в виду секс, придурок.

— Объясни, что в твоем понятии секс... — усмехнувшись, я умолкаю.

— Ну знаешь, проникновение и все такое.

Я начинаю хохотать.

— "Проникновение и все такое". Думаю, я только что кончил в штаны от всех этих сексуальных разговоров.

Прежде чем она успевает меня ударить, я перехватываю ее кулачок и притягиваю к своему лицу. Медленно, я разжимаю ее пальчики и целую ладонь.

— Клянусь, что сегодня ночью не будет совершенно никакого проникновения моего члена ни в одну из твоих дырочек.

Она хихикает и выдергивает руку.

— Ты извращенец.

— Правда или вызов? — спрашиваю я.

— Вызов. — Усмехается она, полагая, что выиграла игру в сокрытии правды.

— Снимай всю свою одежду.

— Какого хрена? — визжит она. — Ты жульничаешь!

Пожимая плечами, я жестом показываю ей раздеваться.

— А если я откажусь?

— Тебе все равно придется выпить и что-нибудь с себя снять. Правила есть правила, детка.

Она ворчит, выглядя при этом чертовски милой, и начинает дразняще медленно расстегивать свою блузку. Я настолько заворожен ее действиями, что к тому времени, как ее блузка оказывается на полу, мой член каменно-твердый, и я выпил все содержимое бутылки, из которой она должна была сделать глоток.

— Нравится, что видишь? — мурлычет она.

Я давлюсь словами, и она смеется. Я не свожу глаз с ее телесного цвета кружевного лифчика. Эта вещица должна исчезнуть. И быстро.

— Господи, Тори. Хочешь сдаться и отказаться от нашего правила о не проникновении?

Ее сияющие голубые глаза встречаются с моими, наполненными похотью.

— Я предпочитаю сводить тебя с ума так, как ты сводишь меня. Это весело. А теперь, правда или вызов, доктор Монро?

— Так мы теперь играем в доктора? — интересуюсь я, поигрывая бровями.

— Заткнись и отвечай на вопрос.

— Вызов.

Тори дуется, очевидно, мы оба хотим услышать друг от друга правду, которую никто из нас не желает выкладывать.

— Ладно, эм, ты должен облизать мои пальцы на ногах.

Когда я падаю перед ней на колени, она взвизгивает.

— Шучу. Фу. Не делай этого. М-м-м...

Она затихает, когда мои руки скользят вверх по ее ногам, желая прикоснуться к ее стройным бедрам.

— Хм? — спрашиваю я, прижимаясь губами к ее вздымающейся груди.

Она запускает пальцы в мои волосы и раздвигает колени, позволяя мне прижаться к ней. Я провожу языком по ложбинке и улыбаюсь, когда она издает стон.

— Чейз... ты... пожалуйста...

Сжав ее грудь одной рукой, я просовываю вторую ей под юбку. Отодвинув трусики в сторону, я ввожу в нее один палец.

— О!

Она такая возбужденная и чертовски мокрая. Медленными движениями мой палец погружается в нее и обратно, и я поражаюсь, насколько крепко ее киска сжимает его. Когда я наконец займусь с ней любовью, это будет потрясающе.

— Тебе ведь это нравится? Скажи правду.

— Нет, — врет она и шумно выдыхает в тот момент, когда я сгибаю палец и нахожу ее заветное местечко.

— Врунишка. Снимай лифчик.

Тори издает стон, но, немного замешкавшись, расстегивает его. Продолжая ласкать ее пальцем, я стягиваю с нее лифчик. Ее маленькие, бледно-розовые соски напряжены и просто умоляют, чтобы их укусили.

— Господи боже, детка. Ты охренительно великолепна. Я с трудом держу себя в руках. Однако, обещание есть обещание. Хотя, это не значит, что я не могу заставить тебя умолять, — произношу я, слегка покусывая ее грудь.

Она пытается сжать бедра, но так как я нахожусь между ними, она бессильна перед зарождающимся оргазмом.

— Ты не должен заставлять меня что-либо чувствовать, — постанывает она. — Я не хочу испытывать никаких чувств.

Скользя пальцем по ее клитору, я ласкаю ее до тех пор, пока оргазм не накрывает её, заставляя её тело трястись мелкой дрожью.

— Полагаю, мне все-таки удается дарить тебе новые ощущения. — Самодовольно ухмыляюсь я, поднимая голову от ее груди.

Она легонько отталкивает меня, и мой палец выскальзывает из нее со звуком, от которого она краснеет.

— Ты обещал, никакого проникновения, — вздыхает она и откидывается на спинку дивана, выставив свою безумно прекрасную грудь на показ.

Я усмехаюсь. — Речь шла о моем члене, и об этом я сильно сожалею. А теперь, надень свою сексуальную пижаму, пока я не набросился на твою киску.