Подари мне надежду

– Рита, а какой другой вариант? Если я приглашаю её с собой, а она дрожит, как осенний лист от порыва холодного ветра, как только слышит голос своего отца.

– Что, сложный случай?

– Сложнее и быть не может. Понимаешь, она не совсем обычная женщина. Много в жизни пережила, ДТП, тяжёлая травма, муж-подонок в прошлом, теперь строгий отец. Она живёт так, словно боится причинить своим присутствием другим неудобство. И совершенно не думает о себе.

– А ты точно уверен, что нужен ей?

– Уверен. Рядом со мной она становится другой, словно отогревается и доверяя мне, проявляет всю свою нерастраченную нежность и ласку по отношению ко мне. Но я не могу строить с ней свои отношения на расстоянии, и зависеть от мнения моих или её родителей.

– Какие могу быть родители? Мы не в Средневековье и вам не по восемнадцать лет. Может, я сама с ней поговорю?

– Буду тебе очень признателен за это, но только когда мы увезём её отсюда. Потому что здесь толку не будет. Она снова закроется в своей скорлупе и ни я, ни ты, не сможем ничего сделать.

– Да, тяжёлый случай… – Марго задумчиво взглянула на Воропаева, который молча смотрел на неё. – Ну что ж, раз другого выхода нет, тогда сделаем, так как вы решили. Поедем в Петрозаводск на машине?

– Да, – ответил Воропаев. – Мы всегда ездили на Славкиной.

– Моя машина не хуже Славкиной, так что поедем на ней. Я заберу вас по очереди завтра рано утром, и поедем в дом, где живёт твоя зазноба, – Маргарита толкнула в бок Ростислава. – Как её зовут?

– Мария. Маша Урбенина.

– А твоя Мария, любит изысканные десерты?

– Я пока не знаю, что именно она любит. Но в кафе у Асташова заметил то, что я заказывал, пришлось ей по вкусу.

– Ну, значит, свой фирменный десерт возьму с собой. Думаю, ей нужно будет справиться со стрессом после вашего хулиганского поступка, – Марго рассмеялась.

– А нам перепадёт твой фирменный десерт? – Воропаев посмотрел на неё умоляющим взглядом.

– А вам сладкое вредно, – Марго показала ему язык и улыбнулась.

Воропаев обречённо вздохнул.

– Вот так всегда. Всё самое вкусное достаётся только девочкам.

– А что за десерт? – Полонский смотрел то на Марго, то на друга.

– Друг мой, то, что Маргошка печёт в своей кондитерской, тебе и во сне не снилось. Она моё сердце покорила своими шоколадными шедеврами. Так что попробовать их твоя святая обязанность. Да, моя девочка? – он усадил Розвадовскую к себе на колени и уткнулся носом в её шею.

– Заинтриговали. Непременно попробую. Я обожаю сладкое.

– Ладно, мальчики. Давайте, проваливайте по домам. Мне ещё на работе нужно появиться. У меня заказчики важные сегодня, так что увидимся завтра рано утром.

Полонский поднялся на ноги и направился на выход, но у дверей заметив отсутствие Воропаева, оглянулся. Смущённо улыбнулся и моментально скрылся за дверью, не желая мешать двум влюблённым, жарко целовать друг друга на прощание.

Ростислав сел за руль машины и задумчиво посмотрел в лобовое стекло на гуляющих во дворе мамочек со своими маленькими детьми. Всегда безумно хотел ребёнка, а в последнее время – это желание становилось всеохватывающим и накрывающим с головой.

Улыбнулся, заметив, как маленький мальчик протянул девочке крошечную форму для куличей из песка, и помог ей старательно заполнять её строительным сыпучим материалом.

Точно знал, что если когда-нибудь у него будут дети, их будет много, потому что всегда видел свою семью только такой. Бесконечный шум и гам по всему дому с утра и до вечера. Мечтал, как будет укладывать их спать по вечерам и будить по утрам, бегать по газонам вместе с ними возле дома, учить их плавать, рисовать, читать. Всё то, что он уже и так делал все пять лет со своим племянником, которого безмерно любил, но своих детей ему не хватало.

– Что задумался? – Воропаев сел рядом с ним и захлопнул дверь машины.

Полонский перевёл взгляд на друга.

– Так ни о чём. Немного задумался. Тебя подбросить до дома?

– Да. Я ещё не всё собрал в дорогу, а ты на работу?

– Да, меня Самойлов ждёт. Хочу дать последние указания перед отъездом.

– Правильное решение ты принял. Пора избавляться от Куликова.

– Ты прав. Сдаст объект, и мы с ним распрощаемся. Не хочу оставлять его семью без денег в этом месяце. Жалко мне его Ленку, тянет она на себе всё и дом, и сына и работу ответственную, но малооплачиваемую.

– Слава, всех жалеть сердца не хватит. Я тебе это уже говорил не единожды. Ну, до конца месяца, так до конца месяца. Ладно, поехали.

Ростислав согласно кивнул и, провернув ключ в замке зажигания, покинул территорию двора Маргариты.

****

Куликов открыл дверь дома своим ключом и, сняв обувь, тяжело опустился на небольшой диванчик в прихожей. Одиноко стоявший в углу комнаты чемодан, с которым он ездил в командировки, заставил его недоумённо посмотреть на появившуюся на пороге гостиной жену.

– Лена, что случилось? Что мой чемодан делает в прихожей? Ты наводила порядок в шкафах?

– Да, дорогой, я наводила порядок в нашем доме и решила избавиться от всего лишнего… – красивая стройная брюнетка швырнула ему в лицо его рубашки.