Подари мне надежду

Маша долго смотрела на неё, словно не верила своим глазам, затем неожиданно закрыла рот руками и, тяжело опустившись на пол, расплакалась. Снова и снова смотрела на заветный тест, пытаясь удостовериться, что всё это ей не кажется. И лишь спустя полчаса, подгоняемая голосом Полонского, поднялась на ноги, приняла душ и покинула ванную комнату.

Всё утро была слегка рассеяна, на вопросы Ростислава отвечала невпопад, на кухне била посуду и рассыпала продукты. Наспех всё убирала, и снова роняя всё из рук, творила полнейший беспорядок в доме.

В машине, пока он вёз её до детского сада, молчала. И лишь периодически поворачивая на него голову, пыталась представить, что теперь будет и как она скажет ему о ребёнке. И главное, как он воспримет эту новость. Ведь они давно не говорили о детях, потому что сейчас в их жизни есть больше вопросов, чем ответов и эти разговоры были бы сейчас просто неуместны. С трудом пробыв полдня на работе, она в обед, отпросившись у руководителя и созвонившись с Марго, отправилась к подруге в кондитерскую.

Приоткрыв двери, Маша остановилась на пороге зала и поискала глазами Маргариту. Та махнула ей рукой из-за прилавка, и пригласила следовать за собой. Закрыв дверь кабинета, Марго посмотрела на Машу вопросительно.

– Кушать будешь?

– Нет, Маргоша, спасибо. Я обедала.

– Ну, тогда рассказывай. Что случилось? Твой неожиданный звонок меня взволновал.

– Ритуля, ты же знаешь, ты моя единственная близкая подруга. И я подумала, что…

– Маша, что случилось? Ты чего так нервничаешь? – Марго коснулась пальцами сильно подрагивающих рук Урбениной. – Ты меня пугаешь. Ну, что с тобой?

– Маргоша, я конечно ещё в этом не до конца уверена, но мне кажется…

– Ну что? Ты меня до сердечного приступа решила довести? Что случилось?

– Мне кажется, что я беременна.

– Что? – Марго резко поднялась со стула.

– Я не уверена до конца, потому что тест показал очень слабую полосочку, и я…

Маша не успела договорить, потому что подруга крепко обняла её руками за плечи, прижимая к себе и ослепительно улыбаясь.

– Что значит, не уверена? Раз есть вторая полоска, значит всё точно. Поздравляю!

– Но ведь врачи мне говорили, что есть лишь маленький процент, что я смогу зачать ребёнка.

Марго рассмеялась.

– Вот видимо вы своими усилиями с Полонским этот один единственный процент и использовали по полной.

– Марго!

– Ну что, Марго? Что ты сидишь кислая? Да прыгать от счастья надо, а она сидит, сомневается.

– Ну, ты же знаешь, что у нас сейчас творится в жизни, и ребёнок…

– И что у вас творится в жизни? У вас есть дом, работа у обоих, есть мы, кто всегда поможет. Уж весь необходимый гардероб обеспечим для твоей крохи, можешь не сомневаться. Так что вперёд и с песней шокировать счастливой новостью будущего папашу.

– А если это всё же неправда?

Марго усмехнулась и, поднявшись на ноги, открыла нижнюю полку своего рабочего стола и, побросав на стол несколько упаковок разных тестов, подняла глаза на подругу.

– Сгребай, последняя дверь в конце коридора. Жду с результатом и поживее. У меня вообще-то разгар рабочего дня.

Маша смущённо улыбнулась и, собрав картонные упаковки со стола, направилась на выход из кабинета. Когда она вернулась, то заметила на столе перед Марго кусочек шоколадного десерта с одной единственной праздничной зажжённой свечкой сверху.

Розвадовская отрицательно покачала головой, когда Маша протянула ей тесты и показала на горевшую свечу.

– Я и так знаю, что они показали. Давай, задувай свечу и загадывай желание, чтобы уже наверняка и без сомнений начать новую жизнь. Новая маленькая жизнь, которая теперь будет управлять вашими, потому что отныне вас уже не двое, а трое.

Маша улыбнулась и уже сложила губы трубочкой, но передумала и снова посмотрела на Марго.

– Ну что ещё? – подруга смотрела на неё с улыбкой.

– Давай вместе. Ты тоже заслужила своё собственное желание.

– Ну что ж, не откажусь. Тем более, что оно не ушло далеко от вашего.

Марго и Маша склонились ниже, и ещё раз улыбнувшись, синхронно задули свечу на торте, крепко зажмуривая глаза и загадывая, каждая о своём желании.

****

Полонский быстро спускался по винтовой лестнице. Покинув строительную площадку, он пересёк пункт охраны объекта и вышел за ворота. Заметив у машины Воропаева, резко остановился.

– Ну чего замер? Давно не видел и перестал узнавать лучшего друга? Или вообще не ожидал меня увидеть? – Воропаев рассмеялся.

– Ты пропал так надолго, что я уже полагал… – Ростислав подошёл к другу.

– Что ты полагал? Что я лежу в шезлонге на Канарах, пью Мартини и флиртую с очередной женщиной? Между прочим, это по твоей милости я не спал с любимой женщиной рядом целый месяц.

Полонский улыбнулся

– Почему по моей?

– А разве не из-за вашего обидчика, господин Полонский, я мотался и торчал целый месяц в Москве. Кстати, прожив там так долго, наконец, понял, что ни за какие деньги мира не переехал бы туда жить.

– Почему?

– Не нравится мне там. Дышится тяжело. Люблю здешний воздух и запах свежести, витающий на набережной. Дух абсолютной свободы в городе на Неве мне гораздо приятнее.