Подари мне надежду

– Здравствуйте. Я полагала, что вам понадобится моя помощь, – девушка вытерла платком слёзы. – Ростислав Андреевич, неужели мы теперь все останемся без работы? Я кредит взяла на лечение мамы. Что же мне теперь делать?

– Простите меня, пожалуйста. Я знаю, что виноват перед вами. Идите домой. Если что-нибудь станет известно, я вам позвоню. Идите. До свидания.

Девушка согласно кивнула и, попрощавшись, медленно направилась на выход из комнаты.

Ростислав прошёл в свой кабинет и присел за столом. Склонив голову, положил её на перекрещенные руки.

Самойлов присел рядом в кресло.

– Что сказал следователь? – обратился он к Ростиславу.

Полонский поднял голову.

– Старовойтов поднял бучу ещё, не будучи в стране. Следователь принял от него дистанционно заявление и пока взял с меня подписку о невыезде. На время проведения следствия, работа «Ризалита» будет приостановлена полностью, завтра в офисе начнётся проверка всей документации. Все мои банковские счета и недвижимость будут временно арестованы. Все строящиеся объекты заморожены. И я уже сейчас умышленно не открываю электронную почту, потому что знаю со стопроцентной уверенностью, что посыплются многочисленные расторжения контрактов. И боюсь даже предположить, какие при этом будут миллионные потери и убытки, из которых, даже малой части в качестве неустойки мне не с чего будет заплатить.

Самойлов склонил голову и ударил кулаком по столу.

– Чёрт бы подрал этого Куликова с его жадностью!

– Виктор Петрович, нужно распустить людей на стройках. Я не знаю, пока, наверное, всех, отправим в отпуска без содержания. Если кто-то захочет, пусть увольняется. Мне нечего им пока предложить. Так что я пойму каждого, кто примет подобное решение. Вы кстати, тоже. Спасибо вам за вашу работу и помощь, но теперь сами понимаете, я больше не ваш руководитель.

– Я не крыса, чтобы бежать с тонущего корабля. Я работаю, уж прости, буду сегодня с тобой говорить неофициально, вместе все десять лет, как существует «Ризалит» и знаю тебя, как добросовестного человека и отличного руководителя. И я никуда не уйду. Сколько бы ни длилось следствие, я буду рядом и во всём тебе помогу. Если ты не забыл, то за работу на строительных площадках несу ответственность я и, следовательно, отвечать будем вместе перед комиссией и следствием. Ты давай, поезжай домой. Тебе в себя прийти нужно после всего этого, а я на площадки поеду, поговорю с людьми. Захотят пусть, остаются. Нет, насильно держать не станем. У каждого свой выбор в жизни. В любом случае раскисать нельзя и руки опускать тоже. У нас отличная репутация и наша задача сейчас доказать, что только по вине одной паршивой овцы мы потеряли своё честное и заслуженное годами имя.

Ростислав горько улыбнулся.

– Спасибо вам, Виктор Петрович. Вы правы, есть факт свершившегося и нам остаётся его принять и думать, как найти разумный выход из всего этого в ближайшее время.

– Я поеду, держись. Вечером позвоню и отрапортую обо всём, – Самойлов поднялся на ноги и протянул Полонскому свою руку.

– До вечера, – Ростислав пожал его ладонь и когда мужчина вышел из кабинета, включил компьютер и перевёл взгляд на экран.

Телефон настойчиво звонил в кармане его пиджака. Он извлёк аппарат и внимательно посмотрел на экран. Номер был не определён.

– Да.

– Добрый день, Ростислав! Это Старовойтов.

Полонский поднялся на ноги и подошёл к окну.

– Добрый день, Альберт Константинович!

– Хотя добрым его назвать трудно, не правда ли?

– Вы правы.

– Ну что, друг мой, сам понимаешь, что наш серьёзный разговор неизбежен.

– Я готов говорить с вами в любой момент. Где и когда?

– У тебя дома. Сегодня в восемь вечера.

– Хорошо.

– Надеюсь, в бега не подашься?

– Не вижу смысла.

– Это правильно. Всё равно ведь из-под земли достану, и тогда наказание будет хуже в разы.

– Я буду ждать вас ровно в восемь у себя дома.

– Вот и молодец, – Старовойтов повесил трубку.

Ростислав отложил смартфон в сторону и распахнул окно. Распустив пальцами, узел галстука, расстегнул две верхние пуговицы на рубашке и склонил голову, пытаясь глотнуть хоть немного свежего воздуха.

– Не поможет… Там духота стоит несусветная, – раздавшийся за его спиной голос Воропаева, заставил Полонского резко обернуться.

– Ты прав. Мне сейчас уже ничего не поможет.

– Непривычная тишина царит у тебя в офисе.

– У меня больше нет офиса. Всё это скоро пойдёт с молотка, если я не докажу свою непричастность к этому делу.

– Да, брось ты Славка. Твоя вина только в том, что ты хозяин всего этого конгломерата. Найду я этого Куликова, обещаю тебе. Душу вытрясу из него, но он во всём сознается, вот увидишь…

Ростислав грустно улыбнулся.

– Если только доживу до этого знаменательного дня.

– Что за бред ты несёшь?

– Это не бред. Старовойтов мне только что позвонил и назначил время официальной встречи.

– Понятно. Приползла старая жадная жаба над чужим горем поглумиться, – Воропаев сел в кресло, забросив нога на ногу.

– Это его право. Он хозяин этого комплекса и понёс колоссальные убытки.