Подари мне надежду

– Да, это точно. Хорошие у меня сёстры! Спасибо маме с папой, они нас вырастили в такой любви, что мы просто не могли быть другими, хотя жизнь у всех сложилась по-разному. Из трёх сестёр только одна Вера счастлива по-настоящему!

– Надь, ты не отчаивайся, ведь жизнь ещё не закончилась!

– Я и не отчаиваюсь, я просто живу! Хватит о грустном, расскажи-ка лучше, как твоя мама поживает?

– Мама – хорошо! Она переехала в новый благоустроенный дом, живёт и не нарадуется.

– Она и переехала?! Так держалась за свой дом, за своё хозяйство?!

– У неё выбора не было. У них всю улицу снесли, а жителей расселили. Ей дали комнату в трёхкомнатной квартире. Там живёт ещё одна семья с маленьким ребёнком. Мама сначала плакала, не знала чем себя занять, а потом начала приглядывать за соседским мальчиком и не поверишь, всё изменилось. Она стала спокойной, весёлой, вообще жизнь наладилась!

– Ты ездишь к ней в гости?

– Да, но очень редко. Переписываемся в основном.

– Зря, Оля, – это же твоя мама!

– Я всё понимаю, но почему-то не тянет ехать к ней. Последний раз ездила помочь на новом месте устроится, а она мне с восхищением про соседей рассказывает и добавляет, что от меня не дождалась внуков, теперь чужой ребёнок, ей – как родной. Мне тошно было это слушать, а того больше, смотреть как она ласкает и радуется ему. Побыла я два дня и уехала, сказав, что срочно вызвали на работу.

Надя молча слушала. Вздохнув, Оля продолжала говорить:

– Так что домой к маме не хочу совсем, да и ни мой это уже дом. Вот такие дела! Ладно, что мы опять о грустном? Ты лучше расскажи, как твои родители, как Вера?

– Мама – нормально. Чувствует себя хорошо, здорова, кажется, сносу ей нет! А папа? Я не писала тебе, мы его в прошлом году похоронили.

Сморщившись от неприятного известия, Ольга с сочувствием сказала:

– Ой, Надь, прости, что спрашиваю, я же не знала!

– Не переживай, мы с мамой уже привыкли, переболели.

Она посидела немного молча и печально, тихо сказала:

– Знаешь, Оль, папа до самого последнего дня был в прекрасном состоянии и настроении. Он после операции и рождения Катюши просто, помолодел. Она ведь одна у родителей за всех внуков, вот ей они себя и посвящали полностью.

– Это хорошо! Только сейчас понимаю, что если бы тебя не было рядом с ними, как бы им было тяжело.

– Одно дело – тяжело, Оленька! Страшнее то, что если бы я не приехала, что было бы с папой? Как вспомню, что мы тогда пережили! Ему после операции обещали не больше пяти лет жизни, а он прожил в два раза больше и чувствовал себя прекрасно, как будто и не болел совсем. Вот такие дела!

– Да, Надюша, получается, что он выжил благодаря тебе! Не зря ты так рвалась домой. Так что не расстраивайся, а благодари судьбу, что он столько ещё прожил.

Надя покивав, соглашаясь с подругой, вздохнула и ответила:

– Да, я это очень хорошо понимаю и маму, как ни странно, мне удалось очень быстро вернуть к нормальной жизни.

Замолчала и, вздохнув, произнесла:

– Что-то мы опять о грустном! Ты про Веру спросила? Так у них всё хорошо, даже очень: с мужем живут прекрасно, сын Лёшка женился, молодые живут с ними, ждут внука или внучку, ещё не знают. Так что там всё нормально!

– Хорошо, что хоть у кого-то всё хорошо, есть же счастливые женщины!

– Да, ты права! У нас Вера прожила всю жизнь, как у Христа за пазухой. Всегда все здоровы и счастливы в их семье, всегда покой и мир в их доме. Это мы с Любашей не на ту дорожку встали, когда пошли!

– Как это?

– Так баба Катя говорила! Это её выражение, что на какую дорожку встанешь той и пойдёшь по всей жизнь. Вот и получается что у Любаши вдовья дорожка, а у меня…

Улыбнувшись, она посмотрела на Ольгу и добавила:

– Меня баба Катя называла вековухой!

– Почему?

– У нас в деревне, женщин никогда не выходивших замуж, называют – перестарком. Но бабе Кате это выражение не нравилось, и она называла меня «Вековухой», значит – одинокой женщиной или старой девой. Так и приговаривала, что судьба, видно, у меня такая – век одной куковать. Но я думаю, что не может быть так, будет ещё и на нашей улице праздник!

Печально ухмыльнувшись, Ольга сказала:

– Я значит тоже вековуха или того хлеще – перестарок! Ну и названьеце, кошмар! Я думала, что перестарок – это старый человек, а оказывается – это просто-напросто старая дева.

Надя более оптимистичная в этом вопросе, чем подруга, улыбаясь, ответила:

– Оля, не отчаивайся, я верю, что и у нас с тобой тоже будет счастье – настоящее, женское счастье!

– Ты, правда, в это ещё веришь?

– Да, верю, даже очень верю! И любить мы с тобой ещё будем по-настоящему, и счастье у нас с тобой будет самое настоящее!

– Молодец ты, Надька, не унываешь!

– И ты не унывай! Главное жди, надейся и верь, подруга!

Глава 18

С того времени, как Надя с Катей прожили у Ольги в Москве целую неделю, прошло уже больше десяти лет. И вот сегодня, спустя годы, подруги должны встретиться вновь. На этот раз Ольга приезжает к ней в Крым.