Подари мне меня

Правда, сейчас он оказался между двух огней. Ситуация была патовая. Сначала этот Виктор. Там все стандартно, ничего нового. Но вот его супруга, Вознесенская… Такой уровень он еще не брал. Но и деньги там совсем другие — в три раза больше тарифа.

С самого согласия Араратов убедил себя, что застрахован со всех сторон. А когда она получила на руки результаты обследования и вступила в протокол ЭКО, успокоился окончательно. Послезавтра у нее пункция, и, если все пройдет удачно — перенос через неделю. Он вел ее лично, с Машей, конечно же.

Все изменилось вчера, когда вечером его затолкнули в черный внедорожник во дворе собственного дома. Сзади с ним сидел лысый амбал, застрявший в девяностых, спереди на водительском — его брат-близнец. Адекватным выглядел только молодой мужчина. Развалившись на пассажирском кресле, он медленно попивал ароматный кофе. Выдержав устрашающую паузу, он начал:

— Добрый день, Армен Арсенович. Очень рад вас видеть. Не буду тратить ни свое, ни ваше время. На этой неделе у вас будет пункция у Вознесенской. Так вот. Мы нашли ей прекрасного донора, завтра вы сообщите, когда ему подойти сдать материал.

Его взгляд прошил Араратова насквозь через зеркало заднего вида.

— Безусловно, мы с вами понимаем, что это останется между нами. Спасибо мы вам тоже скажем, более чем приятное.

Головастик слева ткнул в гостя визиткой. Черной такой. С номером телефона и без опознавательных знаков.

— Вы берите визитку, завтра с утра скинете, что там необходимо для сдачи материала.

Араратов предательски трясущимися руками взял черный пластик.

— Вот и договорились! — мужчина был явно рад — Теперь прошу меня извинить. И кстати, — на этот раз он обернулся и впился в Араратова говорящим взглядом: — вы же понимаете, что о вашей маленькой незаконной деятельности может стать известно с оглашением всех данных в сети?

Ответа не последовало, а трясущаяся тушка Армена Арсеновича буквально вывалилась из джипа.

В этот вечер даже привычное брюзжание супруги не отвлекало его от тяжелых мыслей. Дети после первого же рыка попрятались по спальням. Эх, квартиру бы поменять на побольше…

Эта мысль и стала решающей. К тому же ему все равно нужен был донор для Вознесенской. Вот и будет. Тем более не факт, что этот донор будет совершенно не похож на Виктора. Ну, бывает такое, в конце концов, он не обещал ничего конкретного.

Правда, было одно но, такое маленькое и вредное. Араратову стало не по себе. Ибо подбирала донора всегда Маша, исходя из огромного количества маркеров. Там целая система, генетические анализы. А тут дядя с улицы. Хоть бы без проблем был, и на том спасибо. Какие уж тут маркеры и прочие прелести подборки…

Тут все-таки профессиональная совесть, или что там у Араратова осталось, напомнила о подготовке. По данным последнего УЗИ, пункция у Вознесенской должна быть послезавтра. А это значит, что времени на подготовку у потенциального донора почти нет. Ну что поделать. Поэтому главврач быстро набрал сообщение с кучей пунктов и отправил по номеру, указанному на черной пластиковой карте. Мысленно помолился. Потом все проверил и помолился еще. Завтра надо успеть проверить этого самца. Вот пусть и заскочит в клинику, а то потом сделают бедного главврача виноватым.

Подумав, он назначил встречу на девять утра, предупредив о цели визита. Фух. Можно расслабиться.

На следующий день Араратов понял, что расслабиться не получилось. С утра все было не так. Пробки, дети, жена. Даже кофе его секретарша принесла несладкий. Время близилось к девяти, когда главврач все-таки решился вызвать свою правую руку.

Маша была для него бесценна, но знать об этом ей не полагалось. Она пришла к нему сразу после ординатуры. Без опыта и рекомендаций девчонке максимум светило место гинеколога в области. Но Араратов как раз работал с двумя «личными» заказами и катастрофически зашивался. Да и штатные эмбриологи уже начинали коситься на него. Все-таки уже несколько лет он пудрил им мозги и с каждым годом все чаще.

Посвящать полклиники (а следовательно, и делиться) в планы своей подработки главврач не желал. Поэтому молодая, остро нуждающаяся в деньгах Иванова подвернулась как нельзя кстати. Он скинул на нее всю работу по максимуму, а себе оставил основное — руководство процессом. Начальник он или кто?

Правда, была у его Маши одна дурная особенность: отвратительный сердобольный характер и злой язык. Юношеский максимализм и вера в справедливость порой серьезно омрачали дело. Вот и в этот раз, прежде чем позвать ее, Араратов жахнул любимого коньячку для убедительности.

Маша влетела в кабинет без десяти девять, что раздражало. Маленькая, с белесым хвостиком, она скорее напоминала подростка, если б не выпирающая грудь размера этак четвертого.

Но Армен Арсенович к этой юбке лезть не собирался. Во-первых, слишком эта юбка ценная. Во-вторых, она явно бы не спустила подобное поползновение. Придав своему лицу грозный вид, главврач настроился на нужную волну: