Подари мне белые сны

Хорошо, что дел скопилось много, меньше времени оставалось на раздумья. Физически она восстановилась довольно быстро и сидела на работе допоздна, пока не начинала засыпать от усталости. И только по вечерам, лежа в одиночестве, она позволяла себе думать об Алексе. Она и не подозревала, что так привязалась к Македонскому. Она не решалась назвать свою привязанность любовью. Было бы глупо признать любовь к тому, кто не захотел дальнейших отношений.

Они могли бы встретиться с ним, чтобы обсудить вопросы по ремонту дома, но еще раньше они условились, что Алекс сдаст дом «под ключ», чтобы Кира увидела уже готовый результат. Ей оставалось только передавать ему деньги. Но за этим он всегда присылал прораба.

Эти три месяца, прошедшие после их расставания, она посвящала все свое свободное время проекту Зелотова. Ассистента они так и не наняли, Кире пока удавалось справляться самой. Отсутствие личной жизни освободило массу свободного времени, которое она и использовала.

Уже несколько консультантов приехали на работу в различные организации, и Зелотов с Кирой получили первые проценты от своего посредничества. Проценты составили весьма неплохую сумму, и Кира почувствовала вкус и к новым доходам, и к новому делу. К тому же ей удалось связаться с подобной фирмой в Англии, и многих консультантов они находили совместно. Доходы приходилось делить, но зато количество клиентов неумолимо росло, а время на выполнение заказа уменьшалось.

В конце мая она получила от Алекса СМС. «Дом готов к сдаче. Сообщите, когда будете принимать».

Как раз в ночь перед этим она вновь видела свой ставший уже родным сон. Никакой новой информации он не нес. Все те же детали. Но сон словно оживил в памяти желаемую картину, и Кира вдруг испугалась. Испугалась, что приедет в Апрелевку и увидит что-то совершенно другое. Если дом будет другим, это разрушит сказку, в которую она поверила. Она не сможет полюбить этот дом, не сможет жить в нем, он станет ей таким же чужим, каким был до ремонта. Стоит ли тогда торопиться? Она ничего не ответила Алексу. Тем более сухой тон его сообщения только разозлил ее. Похоже, что он злится на то, что придется встретиться с Кирой, злится, что еще в чем-то зависим от нее. Не будь заказа, он, наверное, вообще никогда бы не объявился. Ну ничего, пусть подождет, пусть увидит, что она тоже не цепляется за первую попавшуюся возможность увидеть его.

Через неделю ее молчания он позвонил.

— Это Алекс Гуров.

— Я достаточно долго с тобой общалась, чтобы узнавать тебя по голосу. Или ты предпочитаешь официальное представление?

— Когда дело касается работы, предпочитаю представляться, — отрезал он. — Вы собираетесь принимать свой заказ или как?

— Собираюсь, — тихо ответила она.

Как он разговаривает с ней! Таким чужим и холодным она его не знала. Что же могло случиться? Что могло настолько отдалить его от нее?

— И когда же? — спросил он бесстрастным голосом.

— Завтра. Ничего, что воскресенье? Утром в двенадцать я подъеду туда.

— Мы всегда по выходным работали, переживу и на этот раз потерю воскресенья.

Нахамил, можно сказать. Будь это не Алекс, а кто другой, Кира так бы его прижучила, что навсегда запомнил бы, как хамить заказчику. Но Алекс никогда не хамил. Чтобы довести его до такого состояния, надо очень постараться. Либо он специально это делал, чтобы окончательно отрезать все возможные пути примирения, либо за этим скрывал собственную неуверенность. А может, и то и другое.

Собиралась Кира тщательно. Они не виделись давно, и неизвестно, что он думал о ней все это время. Ей хотелось непременно показать, что она хорошо выглядит. Она надела облегающую трикотажную кофточку с открытым воротом, узкую юбку с трикотажными вставками и кожаным ремешком. Долго подбирала макияж и украшения. Когда последний штрих был завершен, Кира вдруг разозлилась сама на себя. «Как дура малолетняя! — думала она, сердито стаскивая с себя одежду. — Я же не на первое свидание иду. Расфуфырилась тут! — бросила она своему отражению. — Кинул тебя парниша, и кинул. Пора уже привыкнуть к этой мысли и не питать иллюзий. А ты на что-то другое надеялась? Если и надеялась, то забудь. Переодеться и немедленно! Еще подумает, что я вырядилась так, чтобы его пытаться вернуть. Да ни за что на свете он от меня этого не дождется! Идиотизм не лечится. Не маленький, сам пусть со своей жизнью разбирается».

Кира переоделась в серые потертые джинсы и такую же куртку, надела солнцезащитные очки и решительно вышла из дому. Даже губы не подкрасила. Алекс ей, похоже, больше не нужен, она ему тоже, а дом встретит и примет ее в любом виде. Лишь бы она его приняла. Мысль о доме вновь нагнала на нее страху. Все-таки это было сегодня главным. Полгода она шла к этому моменту, и ей казалось, что от того, что она получит сегодня, зависит очень многое в ее будущем.