Подари мне белые сны

— Да, но все же проверить стоит, поверьте мне. Дальше… Предположим, все нормально, строению ничто не угрожает и мы можем перейти к планировке. Эти комнатушки никуда не годятся. Стены надо сносить и расширять пространство, если только вы не планируете в ближайшем будущем завести троих детей и разместить их в отдельных комнатах.

— Не планирую, — улыбнулась Кира. — И большая комната — это как раз то, о чем я тебе говорила раньше. Мне вообще здесь хватит кухни и гостиной.

— Можно сложить камин или купить готовую топку, сейчас столько вариантов…

Алекс говорил и сразу же делал наброски, а Кира смотрела на сосну, и перед глазами всплывали образы увиденного во сне. Он совершенно не вязался с реальностью, как выразился Алекс. Вот сейчас она расскажет, и он скажет ей, что это в принципе невозможно. И что тогда? К чему тогда все затеянное? Зачем ей этот дом, если она не сможет превратить его в мечту? «Чтобы смотреть на сосну у входа», — улыбнулась она сама себе.

— Чему вы улыбаетесь?

Кира и не заметила, что Алекс разглядывает ее.

— Да так, своим мыслям. Готово?

Она заглянула ему через плечо.

— И что теперь?

— Теперь попробуйте обрисовать мне то, чему вы только что улыбались.

Кира засмеялась. Это было бы легко — достаточно взглянуть в окно и посмотреть на сосну!

— Может, я покажу вам каталоги, и вы найдете что-то похожее на ваши идеи?

— Можно попробовать. Но сначала я попытаюсь выразить все на словах. Понимаешь, Алекс, комната должна быть не просто большой, она должна иметь неправильную форму, стены будут образовывать углубления для картин и цветов и будут выкрашены в разные цвета… Игра света и тени, оттенков и форм, понимаешь?

Кира преодолела первоначальную неуверенность и вдохновенно стала пересказывать свой сон. Чем больше она описывала комнаты, тем ярче он вырисовывался в ее памяти. Алекс слушал, поражаясь ее увлеченности. Он начинал понимать, чего она хочет, и ему тоже нравилось. Только вот со студией на втором этаже сомнительно — вряд ли получится сделать там студию. И зачем, спрашивается, ей студия? Человек, совершенно далекий от творчества, если только в качестве хобби рисует пейзажи за окном. Впрочем, стоит подумать. Дом вдруг заиграл в его глазах другими красками и формами, он уже не казался таким мрачным и неуютным, он превратился в пластилин, из которого можно будет вылепить все что угодно. Даже картинку из сна.

Из сна, который тем временем превратился в самостоятельный элемент Кириной жизни. Он приходил, когда ему вздумается, а мог исчезнуть на недели. И еще он как бы играл с Кирой в кошки-мышки. Иногда показывал лишь кусочек дома, оставляя ее на пороге и не впуская дальше, а иногда давал развернутую картину. В последний раз Кира увидела во сне себя, совершенно явственно, со стороны. Она выглядела иначе, чем в реальной жизни. Причем кардинально ее внешность не изменилась, но все же она выглядела иначе. Энергично, задорно, глаза сияли, она что-то со смехом рассказывала людям, сидящим рядом с ней. Происходило все это в комнате, похожей по интерьеру на рабочий кабинет. На столе — ноутбук и чашка на блюдце, а рядом пара стульев, на которых сидели ее собеседники с расплывчатыми лицами.

Картина эта настолько четко, до каждой мелочи, врезалась в ее память, что она могла бы поклясться, что это скопировано прямо из жизни. Кира взяла за привычку записывать в блокнот увиденное во сне. Так потом легче было сравнивать, анализировать. На этот раз она даже нарисовала расположение вещей в комнате. А может, это вовсе не дома, а на работе? Откуда у нее дома рабочий кабинет, да и зачем он ей, если все ее дела совершаются в здании МИДа? Сбитая с толку, Кира все же постаралась изложить свои ощущения от сна на бумаге. Этот элемент был необычным, это уже не просто новая обстановка, это что-то связанное с работой. Кира давно перестала искать смысл в каждом увиденном сне, она выжидала, что еще принесут галлюцинации и что из этого получится. Пока же она активно занялась ремонтом дома.

Алекс Гуров оказался на редкость чутким дизайнером. Он улавливал с полуслова ее идеи, дорабатывал их и приносил эскизы, один за другим, пока она не увидела то, что ожидала увидеть. Но если с первым этажом и двором все было более или менее ясно, то со вторым этажом они никак не могли прийти к согласию.

— Кира, то, что вы хотите, не реально. Не получится сделать там студию. Конструкция не позволяет.

— Придумай что-нибудь. Ты же профи!

— Ничем не могу помочь. Разве что предложить пристройку сделать и в ней — студию.

— Нет, она должна быть на втором этаже дома. Мне видится именно так — там очень светло, такое освещение не может быть на первом этаже. Яркий солнечный свет возможен только на втором этаже.

— Уфф! — шумно вздохнул Алекс. — Не знаю уже, как мне вас переубедить отказаться от этой затеи.

— А если я тебе сейчас еще кое-что скажу, ты меня совсем убьешь.

Кира широко улыбнулась, чтобы смягчить взрыв эмоций.