Подари мне белые сны

Кира пожала плечами. Как бы ни улучшились их отношения с Женей, все же она оставалась сестрой ее бывшего мужа и откровенничать о своей личной жизни с ней она не собирается. Что она ожидает услышать от нее? Что Алекс ей дорог и она действительно пытается построить новые отношения, но разве это криминал? Когда-то Кира твердо решила не цепляться за прошлое, за то, что уже не вернуть, и теперь она имеет полное право на новую любовь. Пусть не все гладко в их отношениях, но ведь это естественно. Она не собирается признаваться тут Женьке в своих проблемах и неуверенности. Тем более что Кира и сама понимала, как глупо выглядит в данной ситуации. Не будь здесь столько людей, она просто сбежала бы, чтобы скрыть выражение своего лица. Женьку кто-то позвал, и она отошла в сторону, оставив Киру в одиночестве. Кира больше здесь никого не знала и вдруг поняла, как чувствует себя Алекс, когда она тащит его на приемы, где он никого не знает. Она не могла заставить себя подойти к нему, так как не могла гарантировать, что сможет спокойно держать себя с Даниэллой. Она посмотрела на себя глазами других, не знакомых ей людей, и на секунду ей показалось, что она видит в их глазах усмешку, иронию, жалость, словно она притащилась за своим молодым любовником и оказалась брошена им. Конечно, это были всего лишь беспочвенные фантазии, но она едва удержалась от слез.

Кира сделала большой глоток вина и глубоко вздохнула. Это глупо, так поддаваться своим эмоциям. И потом, что это на самом деле? Ревность? Или уродливая трансформация комплекса из-за разницы в возрасте? С бывшим мужем она всегда чувствовала себя королевой бала и привыкла наслаждаться этим. И что? Разве это спасло их брак? С Алексом ей приходится все время оглядываться на мнение окружающих, как бы она ни старалась убедить себя, что не будет этого делать. И что же сейчас гложет ее больше — то, что Алекс стоит с другой девушкой, или то, что девушка эта молода и красива? Опомнись, Кира! Посмотри на ситуацию другими глазами, будь честна с собой! Ты знала, на что идешь, когда приняла его любовь. Ты знала, что игра будет идти порой не по правилам. Ты отдавала себе отчет, что рискуешь. Либо прими, как данность, что не сможешь всю жизнь смотреть на свои отношения с позиции возраста, либо…

Алекс в конце концов оставил своих клиентов и направился к ней. Он видел ее лицо, ее глаза, он без слов понял ее состояние. Ему захотелось крепко обнять ее и скрыть от окружающих. Никто не должен заметить отчаяние на ее лице. Он подошел и сжал ее ладони в своих.

— Я люблю тебя, — прошептал он.

Она кивнула и отвернулась. Скажи он ей сейчас что-нибудь другое, разозлись он на ее ревность, она бы разрыдалась прямо тут, при всех. Но он ничего больше не стал говорить, а просто не выпускал ее рук. Она успокоилась. И даже улыбнулась.

— От приступов глупости никто не застрахован, — сказала она, глядя в его глаза. Она увидела в них то, что хотела увидеть.

— Просто некоторые подвержены им больше, чем остальные.

Они засмеялись, и Кира исподволь посмотрела на Женю. Та увлеченно разговаривала с редактором и, казалось, ничего не видела. Если можно допустить, что ее пытливый взгляд фотографа может упустить хоть одну деталь из того, что ей интересно.

Женька появилась в жизни Киры после такого долгого перерыва, что казалось, вот-вот, и она вновь исчезнет так же надолго. У нее это превосходно получалось — исчезать. Как и у ее брата-близнеца. Но на этот раз Женька, видимо, решила, что исчезать не стоит. Она стала часто наведываться к Кире, приглашала ее на свои мероприятия, они даже стали подругами. Поначалу над этим посмеивались те, кто знал предысторию их отношений, а потом перестали вспоминать былое. Все, кроме Алекса. Он все равно не воспринимал Женю как просто Кирину подругу. Для него она в первую очередь являлась сестрой Андрея, к которому Алекс странным образом до сих пор подспудно ревновал. Он постоянно находился в ожидании, что Женька будет рассказывать Кире об Андрее, будет напоминать о нем. Но указывать Кире, с кем стоит общаться, а с кем нет, он не собирался, и ему приходилось мириться с Женькиным присутствием в их жизни. Возможно, если бы его отношения с Кирой не портились, он бы старался найти «крайнего», и первой подозреваемой стала бы, несомненно, Женя. Но с Кирой у них все было хорошо, даже на удивление хорошо. Период, когда их лодку штормило, период взаимных упреков и подозрений постепенно сменился периодом спокойного восприятия того, что они вместе, им хорошо, а от добра добра не ищут.