Под знаменем пророчества

— Наши маги утверждают, что здесь располагалась темница для одной невообразимо древней твари. Даже не самой твари, а одной лишь её тени. Там, дальше, на плите ещё видны следы запирающих и охранных рун, ограждающих мир от монстра, но теперь… все печати сорваны, плита расколота. Три Луръяпхета спали подле своего хозяина, и, когда он вышел в мир, они тоже обрели свободу… — заговорил эльф, махнув в дальний конец пещеры, где продолжали работать его сородичи.

— Так вот зачем понадобился Тёмный аркан на побережье. Кто-то решил сбить печати, а нападение монстров стало гигантским жертвоприношением в обряде! — процедил Бримс и повернулся к Светорождённому. — Спасибо за помощь, но дальше мы разберёмся сами.

Спокойно, точно давно ожидал именно этого предложения, эльф с достоинством кивнул и удалился к своим.

— Не слишком ли резко? — поинтересовался Виттор, но магистр равнодушно отмахнулся:

— Не до того сейчас. Пусть Ищущие немедленно займутся барельефами на колоннах, а как только зарисуют всё до последнего значка, то немедленно отправляют в Академию на расшифровку.

Заинтересовавшийся Архимаг принялся внимательно изучать резные рисунки, но Бримс не стал дожидаться, пока тот сделает правильные выводы:

— Похоже, мы обнаружили четвёртый фрагмент пророчества из Фиора, во всяком случае, мне кажется это очень похожим на правду!

— Какая… странная новость, — медленно произнёс Виттор, повернувшись к Магистру Наказующих.

Льер Бримс раздражённо дёрнул щекой:

— Я не знаю, что здесь вырвалось на свободу, куда оно ушло и что будет делать дальше… Мне нужен ключ, и я очень надеюсь найти его в этом послании Древних!

Глава 26

Всякая смута — это не только много пролитой крови и горе, стучащееся в дом простых, сторонящихся грызни за власть людей, но и шанс половить рыбку в мутной воде для авантюристов и проходимцев всех мастей. Жажда лёгкой наживы, когда на один вложенный гильт приходится сотня полновесных фарлонгов прибыли, заставляет плутов всех рангов и сословий влезать во всевозможные переделки и сомнительные предприятия. Смута была и будет идеальным временем для сведения личных счётов или платы по старым долгам, и нет лучше времени для мести, чем период безвластия и беспорядков. Ну а если встать на сторону одного из претендентов на место правителя, чья победа кажется неоспоримой, то, в конце концов, можно и героем прослыть!

Где-то в таком духе размышляли несколько богатых купцов из Рогевы, решивших разделаться с конкурентами из города Дахи. Война за трон халифа Лайлата никак не кончалась, и подобные мысли приходили в голову многим, давая работу наёмникам.

В Рогеве уже собралось полтора десятка вольных отрядов, желающих выполнить заказ нанимателей. Вокруг города вырос палаточный лагерь, пестрящий всевозможными сигнами и штандартами, где почти три сотни опытных солдат ждали приказа.

— К’ирсан, похоже здесь собрался весь «цвет» наёмничества по эту сторону Орлиной гряды. И не скажу, что мне это нравится! — провозгласил Тёрн, когда их отряд неспешно въехал на центральную «улицу» лагеря.

— Ничего страшного… Пристрой ребят где-нибудь на окраине, а я поговорю с нанимателями! — Кайфат указал в сторону большого шатра из парусины с золотым шитьём и тронул коня коленями. Уже через плечо он бросил гоблину: — Гхол, ты давай сразу в город и займись моей просьбой…

Зеленокожий коротышка покрепче сжал копьё и воинственно выпятил подбородок, правда, под насмешливым взглядом Согнара немедленно стушевался.

— К-командир, а деньги? — Слово «хозяин» давалось гоблину несравнимо легче, но он старался исправиться.

— Возьмёшь у Тёрна!

К’ирсан уже ускакал, поэтому своё недовольство сержант высказал ушастому коротышке, но тот на слова друга хозяина даже не обратил внимания. Кайфат, по-прежнему мысленно именуемый Рыргой, дал Гхолу поручение, и не дело отвлекаться на всякую ерунду. Тем более он знал, как можно парировать выпады Тёрна, и попросту назвал требуемую сумму. Ругань и крик сержанта изрядно развеселили бойцов отряда, что разъярило его ещё больше.

— А ну пошевеливайтесь, хфурговы дети! Приказ командира все слышали?! Так бегом выполнять! — в отличие от многих других наёмных отрядов, у К’ирсана поддерживалась железная дисциплина. Жутковатая слава непревзойдённого бойца и великого мага не допускала и мысли о неподчинении, чем в открытую пользовался сержант. О гоблине, спрятавшем тяжёлый кошель за пазуху и не спеша потрусившем в сторону городских стен, Тёрн уже забыл…

Кайфат вернулся через три часа, когда Тасс коснулся краем горизонта. Палатки были поставлены, на костре аппетитно булькал котелок, а солдаты уже удобно устроились на притащенных откуда-то брёвнах. Чуть в стороне, по привычке сторонящийся людей сидел Гхол, прижимая к груди большой свёрток, крест-накрест перевязанный бечёвкой. Содержимое пакета вызывало у бойцов немалый интерес, но к зеленокожему коротышке никто не приставал: придёт командир и, если захочет, то сам скажет. Тёрн по привычке распекал кашеварящего солдата, старательно делая вид, что ему наплевать на урга и поручение капитана.