Под знаменем Льва

— Вы, аквилонцы, готовы увидеть колдовство в любой неприятности. Наступили тебе на ногу — это проделка чародея, кого же еще! За свою жизнь я редко встречал волшебников, настолько грозных, чтобы… Что тебе, Просперо? — спросил он, повернувшись на звук шагов.

— Вернулись разведчики. Дороги непроходимы. В каждой трещинке кипит вода. Выходить бесполезно: войско увязнет на первой же лиге.

Киммериец выругался.

— В твоих рассуждениях о колдуне что-то есть, — признал он.

— А у нас гости, — добавил Просперо. — Это бароны с Севера. Они выехали домой еще до нашего появления, но буря заставила их вернуться.

Темное в шрамах лицо киммерийца просветлело:

— Благодарение Крому! Хоть одна хорошая новость. Веди их сюда!

Просперо ввел за собой пятерых гостей, одетых в дорожное платье добротной шерсти, промокшее и заляпанное грязью сверху донизу. В одном из них Троцеро сразу узнал барона Руальда из Имируса, что в северном Пуантене. Это был крепкий седой, благородного вида человек, не раз сопровождавший в Каларию своих соседей. Троцеро представил его киммерийцу.

Конан с любопытством рассматривал гостей. Они были все очень разные: один — крепкий, краснолицый, кажется, весельчак; другой — стройный и элегантный; третий — добродушный толстяк, который всем другим развлечениям явно предпочитал хороший обед; и еще двое — мрачные и неразговорчивые. Но какими бы разными они ни казались, все с одинаковой радостью приветствовали Конана и Троцеро. Их баронства давно страдали под бременем бесконечных податей, а дворянская гордость была уязвлена грубостью королевских солдат, обосновавшихся на их землях и тоже требовавших дани и с селян, и с баронов. Потому все они больше всего на свете желали гибели Нумедидесу и теперь изучающе поглядывали на троих военачальников, пытаясь угадать, кто из них преемник, дабы сразу же заручиться его симпатией и поддержкой.

Когда бароны переоделись и отдохнули, Конану с товарищами пришлось выслушать длинный перечень жалоб и пожеланий до конца. Варвар больше помалкивал, а вот его участливые друзья дали понять каждому, что ни один после победы не будет обижен.

— Но не забудьте, господа, — сказал Конан, — что Ульрик, граф Раманский, пройдет, чтобы перехватить нас, по вашим землям.

— Да разве же у него войско! — прорычал барон Руальд. — Жалкая горстка! Граница с Киммерией давным-давно одна из самых спокойных, и много не нужно, чтобы за ней присматривать.

— Не совсем так, — возразил граф Пуантенский. — Нам доносят, что войско Ульрика не меньше нашего, а кроме того, солдаты его участвовали во многих сражениях. Сам же граф Ульрик отличный стратег, и именно он вывел когда-то армию из Венарийского котла.

Конан мрачно улыбнулся. В той битве он сражался на стороне киммерийцев и был в крепости, когда Ульрик сдал город. Но говорить об этом не стал.

Вместо этого он сказал:

— Нумедидес наверняка снимет силы из Вестермарка и попытается задержать нас здесь до прихода Ульрика. Вам с соседями хорошо бы попытаться задержать его, пока мы не покончим с королевскими войсками в Боссонии.

Граф Троцеро внимательно наблюдал за баронами:

— Вы сумеете поднять людей, не насторожив части, что стоят в ваших землях?

На вопрос его первым ответил барон Аммиен из Ронды:

— Нашим-то кузнечикам дело только до плодов от работ наших. Они никуда не двинутся, пока не снят урожай.

— Но, — возразил барон Жюстин из Армавира, — если завяжется бой, мы разорим и себя, и своих людей. Может, нам и удастся задержать Ульрика, но тогда мы останемся и без урожая, и без подданных.

— А если господин Конан погибнет у стен Тарантии, мы окажемся нищими, — веско заключил краснолицый Руальд. — Король быстро узнает, что мы выступили против него. Лучше все-таки ставить на золотой, чем на медную монетку.

— Он верно говорит, — подхватил Аммиен из Ронды. — Тогда шеи нам либо укоротят, либо вытянут. Так что лучше уж сидеть тихо и не ввязываться в ненадежные игры.

В конце концов, остановились на следующем: едва погода прояснится, все пятеро отправятся домой, и когда Северная армия Ульрика войдет в их владения, они все-таки попытаются ей помешать.

Когда бароны удалились на ночлег, Просперо сказал Конану:

— Ты думаешь, они успеют вовремя?

— И сдержат ли обещание, — добавил Троцеро, — если Нумедидес окажется поначалу сильнее нас?

— Я не пророк. — Киммериец пожал плечами. — Только боги умеют читать в сердцах.

* * *

Экипаж Зуландры грохотал по мостовым улицам Тарантии. Кхитаец правил, а колдун, завернувшись в накидку с капюшоном, полулежал на подушках. Горожане, заметив приближение экипажа, торопливо отводили глаза, не желая привлечь к себе внимание. Ибо не было в городе человека, не слышавшего о проклятом колдуне и пропавших девочках.