Под знаменами Гитлера

Вопрос об использовании на вспомогательных армейских должностях добровольцев из советских военнопленных и местных жителей встал уже в первые недели войны. Добровольные помощники заменяли собой немецкий вспомогательный персонал, который по мере замещения коллаборационистами отправлялся на передовую. В течение 1941 г. отмечен рост числа добровольных помощников в германских войсках, пропорциональный потерям, понесенным вермахтом по мере продвижения в глубь советской территории. Уже в первые месяцы войны в тыловых службах немецких частей и соединений в качестве шоферов, подносчиков патронов, кухонных рабочих и т.д. стали использоваться добровольцы из числа военнопленных и местного населения. По данным С.И. Дробязко, каждый пехотный полк уже в 1941 г. формировал из русских добровольцев саперную роту численностью в 100 чел. По мере принятия войной затяжного характера штаты «хиви» расширялись. Так, служба снабжения каждой немецкой пехотной дивизии на конец 1942 г. составляла 700 чел. русских, а штаты немецкой пехотной дивизии в 1943 г. предусматривали наличие 2050 русских на 10 708 немцев, т.е. почти 20 % от ее общей численности [1029].

Боевые подразделения и части из граждан СССР для использования на передовой в течение 1941 г. не создавались, однако уже в ноябре 1941 г. поступило первое такое предложение. В штабе командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала Федора фон Бока при участии Треско и Герсдорфа были разработаны и посланы Гитлеру через главнокомандующего сухопутными силами фельдмаршала фон Браухича предложения сформировать армию из русских добровольцев в количестве 200 000 чел. В числе прочих мер предлагались улучшение положения военнопленных и хорошее отношение к населению СССР. Фельдмаршал Кейтель поспешил вернуть этот доклад, указав, что «такие вопросы не могут обсуждаться с фюрером» [1030].

Несмотря на запрет Гитлера давать русским в руки оружие [1031], немецкие командиры тайком создавали русские боевые части, известные под собирательным названием «восточные войска». Как было отмечено выше, причиной стала необходимость охраны коммуникаций, военных и промышленных объектов, необходимых для германской армии, а также борьба с партизанским движением. Первыми боевыми единицами стали отряды самообороны, создаваемые практически в каждом сельском населенном пункте из числа местных жителей, где это позволяло наличие мужского населения. На них возлагались задачи поддержания внутреннего порядка, охраны жителей от партизан, а также уголовников, всплывших в период временного безвластия. Иногда такие отряды использовались для охраны коммуникаций, борьбы с партизанами за пределами населенных пунктов. Отряды самообороны создавались как самими местными жителями, так и по инициативе командиров немецких частей и соединений, в основном, тайно, без постановки в известность высшего командования вермахта. Так, один офицер, описывая события 1941 г., вспоминал: «Все, что я делал, было незаконно. Для моих людей (вербуемых граждан СССР. — И.Е.) не было ни инструкций, ни уставов. Никаких чинов и званий. Ни формы. Ни официального жалованья» [1032]. Бойцы отрядов самообороны либо вообще не имели форменного обмундирования либо, в редких случаях, носили списанную немецкую форму без знаков различия. Каких-либо документальных данных о созданных в течение 1941 г. в полосе группы армий «Центр» конкретных отрядах не сохранилось, вероятно, потому, что командиры немецких частей старались воздерживаться от официального оформления этих боевых единиц.

Следующее исключение составила Народная милиция на территории южных районов Орловской области, санкционированная командованием 2-й танковой армии. При вступлении германских войск в поселок Локоть 4 октября 1941 г. германское командование санкционировало наряду с образованием местного самоуправления создание вооруженного отряда самообороны численностью 18 человек, названного Народной милицией. После утверждения 16 октября 1941 г. оккупационными властями Управления Локотской волости старостой, а затем бургомистром стал бывший политзаключенный К.П. Воскобой-ник [1033]. По его инициативе и с санкции командования 2-й танковой армии численность отряда Народной милиции увеличилась до 200 человек. Аналогичные отряды были созданы в других близлежащих населенных пунктах. По свидетельству заместителя комбрига бригады Каминского Г. Белая, ряды добровольцев росли с каждым днем, стимулом чему послужило их назначение — защита мирного населения от налетов «бандитов» [1034]. Очевидно, под последними Белай понимал не только партизан, но и множество народа, включая окруженцев, уголовников и т.д., во множестве появившихся в оставленных советской властью районах. Вооруженные к тому же во множестве разбросанным в лесах оружием, эти люди могли добывать пропитание единственным способом — за счет коренного населения.