Под знаком полумесяца

— Да. Полковник Кафаров сказал, что у вас тоже будет информация для нас.

— И очень много, — подтвердил Гольдфарб, — судя по нашим источникам, в вашем городе идет серьезная подготовка к срыву этого прекрасного мероприятия, которое вы планируете провести в конце мая. Не всем вашим соседям нравится сама идея проведения «Евровидения» в вашей стране. И не забывайте, что мы занимается этими вопросами достаточно давно. Ведь наша страна тоже принимает участие в этом конкурсе.

— Это слухи или реальные факты?

— Да, реальные. По нашим сведениям, налажен определенный коридор по переброске в вашу страну оружия и взрывчатки, которая будет использована в день «Х».

— Можно вопрос?

— Конечно. Я для этого и приехал, чтобы вы все задавали мне вопросы. И вы больше других.

— Почему вы раньше не сообщили нам об этом? Мы могли перехватить это оружие и взрывчатку на этапе прохождения через границу.

— Не могли. Судя по всему, у них налаженный канал поставок. А кроме того, мы просто не знали. Мы действительно не знали, иначе в первую очередь предупредили бы ваши спецслужбы. Не секрет, что мы считаем вас своими естественными союзниками в этом регионе. Возможно, единственными, после того как с Турцией у нас столь ощутимо испортились межгосударственные отношения. Здесь либо откровенные враги, либо страны, тесно сотрудничающие с нашими врагами. Пожалуй, кроме официального Баку, мы могли бы попытаться опереться на Тбилиси, но там произошли такие стремительные изменения, что Саакашвили потерял в одночасье реальную власть и мы все еще пытаемся разобраться — кому оказались выгодны такие перемены в Грузии? Москве или Вашингтону? Или обоим сразу?

— Все еще не разобрались? — Кажется, я позволила себе усмехнуться.

— Это не так просто, — очень серьезно поясняет Яков Аронович, — иногда интересы великих держав могут совпадать, и тогда небольшим пограничным странам приходится очень тяжело. В данном конкретном случае оппозицию в лице миллиардера Иванишвили поддержали и Москва, и Вашингтон. Хотя не открыто и не столь явно. Но обе державы явно устали от непредсказуемых действий Саакашвили. И даже сейчас никто не может предугадать, какой именно фортель он может выкинуть. А в вашем нестабильном регионе любой лидер такого неврастенического склада — прямая и явная угроза интересам супердержав. И вообще интересам всех государств этого региона.

Неожиданно раздался телефонный звонок. Несмотря на скэллер, телефон гостя работал. Возможно, он был со спутниковой связью. Гольдфарб достал свой аппарат. Внимательно выслушал, поблагодарил, убрал телефон в карман.

— Звонил Лернер, — сообщил гость, — за его машиной следят с момента его выезда из аэропорта. Очевидно, полагая, что я могу находиться в этом автомобиле.

— Кто следит?

— Этого он не знает. Возможно, ваши спецслужбы, возможно, кто-то другой. В любом случае их интересуют все перемещения наших дипломатов и мой приезд. Хотя полагаю, что обо мне они пока не подозревают, иначе моя встреча была бы куда более плотной.

— В моей группе о вашем настоящем задании знаю только я.

— Это нормально. Так и должно быть. Большое количество посвященных означает необязательную возможность предательства, а всего лишь многократно возрастающую опасность случайной утечки информации, что в некоторых случаях бывает даже опаснее намеренного предательства.

— Почему? — не поняла я.

— Предателя легче вычислить, — поясняет Яков Аронович, — ведь в этом случае совершенно очевидно, что передача информации идет достаточно целенаправленно. А в случае с возможной утечкой информации очень сложно выделять кого-то конкретно. Но это только возможные ситуации, которые мы должны с вами просчитывать.

Я молчу. Я уже понимаю, что за эти неполные два месяца должна буду пройти курс у одного из самых опытных аналитиков в мире и получить хотя бы малую толику его знаний. Очень надеюсь, что я смогу соответствовать… Нет, не его уровню, это просто невозможно. Хотя бы своему. Чтобы оказаться достойным помощником приехавшему гостю. Если бы я тогда могла знать о том, насколько сложной и трагичной будет наша совместная операция.

Глава 8

Максим Гейдаров — так звали моего нового знакомого. Он расспрашивал тренера обо мне, и я была первой, кому это сообщили. Еще дважды я выходила из клуба и видела его стоявшим у машины. Он вежливо здоровался, улыбался и больше ничего не говорил. Честно говоря, было немного обидно. К тому времени я уже больше двух лет была в разводе и вся моя энергия уходила только на бойцовские упражнения в нашем клубе. Сложно в это поверить, но самоудовлетворение тоже не в наших традициях. Это будет не только противоестественно, но и аморально. В порядочной семье девочка не посмеет и подумать о таком. А в более зрелом возрасте все это выглядит неслыханным нарушением твердых моральных запретов. Как, впрочем, и многие способы физических контактов с противоположным полом.