Под знаком мантикоры

В самом конце конных рядов, среди обычных крестьянских лошадок, мулов, ослов и старых, усталых меринов находился квадратный загон, где в полном одиночестве стояла кобыла.

– Вы мне хотите предложить это? – с удивлением поинтересовался Фернан и воззрился на продавца.

– Вам нравится? – с улыбкой потер руки торговец.

– Нет. Совершенно не нравится, – холодно бросил сеньор де Суоза, и улыбка торговца потускнела. – Неужели вы думаете, что она может кому-то понравиться?!

– Сеньор! Это лошадь из табуна самого пешханского султана!

– Если пешханский султан любит кататься на недомерках, это его дело!

Фернан был прав. В отличие от мощных и высоченных лошадей нельпьских пород, эта казалась едва ли не карликом. Маленькая, ослепительно белая, с пушистым хвостом и непомерно длинной гривой. Тонкие, стройные ноги, поджарое тело.

– Не такая уж она и маленькая, сеньор! Это вам просто кажется после таргерских лошадей, – торговец принялся разубеждать «василиска», – зато она очень проворна и быстра как ветер. Вы никогда не пожалеете о своей покупке.

– Я никогда не пожалею, потому что не куплю ее. – Фернан развернулся, чтобы уйти, но тут голос подал ранее молчавший Педро:

– А лошаденка-то и вправду неплоха, хозяин.

– Вот как? – Маркиз внимательно посмотрел на конюха. За то время, что Педро служил Фернану, в вопросах о лошадях «василиск» привык доверять слуге. – Ты в этом так уверен?

– Если сеньор позволит мне ее осмотреть…

– Хорошо, – принял решение Фернан.

В самом деле, он ведь ничем не рискует. А услышать мнение многоопытного Педро, являющегося истинным докой в данном вопросе, было бы интересно.

Конюх и продавец вошли в загон. Педро спросил о возрасте, нраве, предках и бывшем хозяине кобылы. Внимательно изучил зубы, уши, глаза, копыта и гриву белоснежного создания. Затем были ощупаны ноги.

Фернана отвлек голос Абоми:

– В ней живет лоа ветра, талела. – На лице чернокожего слуги расплылась довольная улыбка. – Хорошее животное! Быстрое.

– И этот туда же, – возведя очи горе, пробурчал капитан.

– Никаких изъянов, сеньор. – Кажется, Педро уже успел влюбиться в белую кобылу. – Хорошее животное, хоть и мелкое.

– Очень быстрая! – подхватил торговец. – Из лучшего пешханского табуна! Снежная обгонит ветер! Вы не пожалеете, сеньор!

– Я уже жалею… Так говорите, она проворна?

– Без труда обгоняет андазальских рысаков! Да что там рысаков! К тому же она неутомима!

– Она объезжена? Признает нового седока?

– Да. Но сеньоры не спешат покупать…

Фернан поморщился. Вполне понятно, что никто из дворян не рвется брать низкорослую и тонконогую лошадку. Когда всю жизнь привык сидеть на андазальских рысаках или нельпьских чистокровках, эта Снежная кажется чересчур… непрезентабельной. Того и гляди, засмеют.

– Значит, говорите, обгонит ветер? – Задумчиво сощурив голубые глаза, Фернан посмотрел на мирно стоящую и отнюдь не кажущуюся быстрой кобылу, и стал натягивать перчатки.

Снежная покорно слушалась всех команд и шла легко и изящно. Она действительно могла поиграть в пятнашки с бурей. Удивительно резва и прыгуча. Фернан не удержался и попробовал. Лошадь почти без разбега и без всякого видимого труда в прыжке преодолела высоченный барьер загона. После этого сеньор де Суоза решил, что столь удивительное создание вполне заслуживает того, чтобы быть купленным. За немалые деньги, между прочим. Цене Снежной позавидовала бы любая нельпьская кобыла. Оставалось лишь надеяться, что, если случится третье покушение, никто из врагов не причинит вреда белоснежной красавице.

Сейчас маркиз направлялся к вдове маршала де Туриссано. До дома графа – большого особняка, находившегося всего лишь в пяти минутах ходьбы от королевского дворца, – пришлось добираться больше часа. Искуситель дернул сеньора де Суоза поехать по центральной улице столицы. Она, покуда хватало глаз, была запружена народом. Не протолкнуться. Взмокшие стражники едва справлялись с людским потоком, пытаясь оттеснить многочисленных зевак к стенам домов и хоть как-то освободить центральную часть улицы.

Фернан выругался, натянул поводья. Проще было переждать эту толчею, чем продираться через зевак. Наконец стража разобралась с запрудившими улицу горожанами и очистила проезжую часть. Но гомон толпы не стихал, да и Фернан не спешил отправляться в путь.

– Что случилось, талела? – Похоже, даже невозмутимый Абоми был порядком удивлен таким столпотворением. – У вашего народа какой-то праздник?

– Не у народа. У них, – угрюмо бросил Фернан, кивком указывая на едущую по улице троицу святых отцов, облаченных в бордовые одежды.

Когда церковники из Ордена крови Бриана проезжали мимо, люди замолкали, но, стоило клирикам миновать их, вновь начинался гомон, пускай не такой громкий, как ранее. «Бордовые» внимательно вглядывались в лица зевак, явно кого-то разыскивая. Холодный, цепкий взгляд одного из них скользнул по невозмутимому каменному лицу Фернана и впился в Абоми. Сеньор де Суоза, готовый к любым неприятностям, напрягся. Но святой отец еще раз посмотрел на чернокожего слугу «василиска», явно запоминая на будущее, и двинулся дальше по улице.