Под жарким солнцем Акапулько

— И ты можешь говорить об этом так бесчувственно? — обиженно спросила она и добавила: — «О!» — когда Дэвид наклонился и выдернул из розетки вилку телефона.

Он с улыбкой выпрямился и протянул к Линн руки.

— Можно переходить к тому акту, который ты подразумевала, — объявил он, и Линн даже слишком охотно пошла ему навстречу.

Последующие недели прошли примерно так же. Молодожены наслаждались любовью. Молодожены наслаждались переустройством и оборудованием общей квартиры. Молодожены наслаждались совместными прогулками, посещением кино и театров. В меньшей степени молодожены наслаждались визитами к некоторым родственникам.

Что бы ни происходило, молодожены все делали вместе, и ничто не могло омрачить их счастья.

До одного июльского вечера…

— Пойдем в кино? — предложил Дэвид.

Линн посмотрела в окно, за которым нависала почти физически осязаемая стена душно-липкой жары, уже несколько дней изводившей ньюйоркцев.

— Лучше останемся дома. — Ее обвевала прохлада из кондиционера. — Но мы все же можем посмотреть фильм. Ведь нам подарили на свадьбу видеомагнитофон.

— Видеомагнитофоны, — поправил ее Дэвид. Он насмешливо показал на аудио-видеоцентр в углу огромной гостиной. — Один — твои родители, другой — моя мама.

Линн пожала плечами.

— Зато у нас всегда есть резерв, если один аппарат выйдет из строя.

— А что мы будем смотреть? — Дэвид встал на колени перед полкой с видеофильмами, тоже полученными на свадьбу.

— «Унесенные ветром»! — спонтанно воскликнула Линн.

— «Звездные войны»! — столь же спонтанно воскликнул Дэвид.

— «Войну и мир», — предложила она.

— Этот фильм хоть и связан несколько с войной, но со «Звездными войнами» не имеет ничего общего. Как насчет «Боевой звезды Галактики»?

Она поморщилась.

— Но это фильмы, подходящие в лучшем случае для подростков. Кто их нам подарил?

— Мой папа. — На лбу у Дэвида показалась первая морщинка.

— Конечно, я могла бы и догадаться, что их подарил нам твой папа. — Линн разглядывала наклейки. — «Касабланка».

Дэвид не собирался легко спустить ей последнее замечание.

— Мой папа точно знает, что эти фильмы мне нравятся.

Линн кивнула чуть охотнее, чем следовало бы.

— Я же сказала, что эти фильмы подходят в лучшем случае для подростков. А что, если посмотреть документальный фильм?

Дэвид сел на ковер, совсем забыв про полку с кассетами, и, прищурившись, уставился на свою молодую супругу.

— В лучшем случае, для подростков, — повторил он. — Это так ты меня оцениваешь? Все еще не избавилась от старых предрассудков?

Линн вздохнула и опустилась на ковер напротив своего молодого супруга, бросив на него полный боевой готовности взгляд.

— Я только сказала, что эти фильмы…

— Я слышал, что ты сказала, и мне не нравится, на что ты намекаешь.

Линн покорно пожала плечами.

— Я действительно не считаю признаком зрелости любовь к фильмам, подходящим в лучшем случае для подростков.

— А ты, конечно, очень зрелая, раз хочешь смотреть слащавую сентиментальщину, выбивавшую слезу у наших бабушек.

— Речь идет исключительно о шедеврах киноискусства, — возразила она, поджав губы.

— Речь идет без всякого исключения о шедеврах воздействия на слезные железы, — раздраженно парировал он. — Очень подходящих для матрон…

— Это хамство! — Линн вскочила и сверху вниз испепелила его горящим взглядом. — Сколько раз я тебе повторяла, что не имею ничего общего с матронами.

— Ах так, а мне можно говорить, что я смотрю только фильмы для подростков! — Он тоже вскочил.

— Если ты смотришь фильмы для подростков, то дело в тебе! — фыркнула она. — Я тут ни при чем.

— А если ты смотришь фильмы для матрон, то дело в тебе! — огрызнулся он. — Я тут тоже ни при чем.

— Не кричи на меня! — закричала на него Линн.

— Я на тебя не кричу! — заорал он в ответ. — Это ты на меня кричишь!

— Ты бессердечный, грубый! — возопила Линн. — Мне надо было послушать свою мать!

— Вот как? — Дэвид выпрямился в полный рост. — И что же мамочка Уильямс сказала обо мне? — Он принял манерную позу, жеманно скрестил руки и изобразил чопорный тон и французский акцент своей тещи. — Линн, детка, держись подальше от этого человека. Его колыбель не была устлана долларовыми купюрами, а в голове у него не кассовый аппарат, а всего лишь мозги…

Линн уставилась на него, раскрыв рот, потом расхохоталась. Злость Дэвида мгновенно испарилась, и они упали не просто в объятия друг друга, а сразу на мягкий ковер, и так самозабвенно начали праздновать свое примирение, что вопрос о выборе видеофильма отпал сам собой.

Следующее испытание произошло во время их визита к родителям Линн. Во время праздничного ужина Мадлен и Артур Уильямсы засыпали их добрыми советами.

— Ты все еще занимаешься обслуживанием приемов, Дэвид? — как бы между прочим осведомился Артур, и, когда Дэвид молча кивнул, продолжил: — Мой однокашник обмолвился, что в его банке скоро освободится один из руководящих постов. Может быть, тебе стоит поучаствовать в конкурсе?

— Вряд ли я подойду для руководящего поста в банке, — насупился Дэвид. — К тому же я прекрасно чувствую себя в своей фирме.

Артур благосклонно усмехнулся.