Под вуалью

— У меня были кое-какие дела в Аджине, — и тут он резко нажал на тормоз, потому что порывом ветра поднятый песок перекрыл видимость. Было такое впечатление, что они продираются сквозь туман — только туман был этот из мириадов песчинок. С каждой секундой ветер усиливался, они были в самом центре бури, когда вдруг чья-то невидимая рука приподняла их машину и отбросила на обочину дороги. Дуэйн пытался справиться с управлением, удерживая руль, а Рослин бросило вперед, и она ударилась головой о приборную доску.

Она закричала от боли, когда ее голова ударилась обо что-то твердое... подступила тошнота, а потом она сползла вниз. Дуэйн с силой нажал на тормоза, и машина наконец-то остановилась, несмотря на все попытки стихии ее перевернуть.

Она почувствовала на себе руку, которая смачивала

ушибленный лоб. Прикосновение было нежным и мягким.

Она открыла глаза и увидела тревогу на лице Дуэйна.

— Г-где мы? — спросила она, не совсем еще придя в себя. — Мы попали в аварию?

Он помотал головой и подал ей фляжку с водой.

— Возьми, выпей. Тебе лучше?

Она кивнула и с удивлением изучала лицо, на котором никогда ничего подобного не замечала. — Дуэйн смотрел на нее с нежностью.

— Кажется, у меня приличная шишка, — неуверенно проговорила она.

— Да, дорогая. — Она слышала, как он сглотнул слюну. — Тебе повезло, что ты ударилась лбом, а не глазом.

— Ммм... — Рослин все еще слабая, попыталась пошевелить головой. — Что это за шум? Это шумит у меня в голове?

— Все хорошо, — обнимая Рослин, ответил Дуэйн, а в это время очередной порыв ветра обрушил на машину потоки песчинок. — Во время песчаной бури всегда стоит страшный гул, но здесь, в машине мы вдвоем в полной безопасности.

Гул все нарастал, и в приступе охватившего ее страха, Рослин уткнулась в плечу Дуэйна и крепко обхватила его руками. Ей казалось, что мир сейчас рухнет, она была почти без сознания. Ногти впивались в его тело через рубашку, но Рослин этого не осознавала. Все, что она еще помнила, это то, что рядом был Дуэйн — ее единственная и твердая опора, и она еще крепче прижалась к нему, дрожа всем телом.

Вдруг в один миг окружающая ее темнота раскололась, и открылась правда. Она почувствовала сильнейшую боль, резь: так бывает, когда в темной комнате неожиданно загорается яркий свет.

Через некоторое время она почувствовала, как нежно он поглаживал ушибленное место на лбу.

— Дуэйн? — прошептала она.

— Да, моя дорогая, — его рука продолжала нежные поглаживания, и боль утихала, — что ты хочешь мне сказать?

— Дуэйн, — его имя как бы само по себе сорвалось с ее губ. — Я не Рослин Брант. И никогда ей не была. — Ты Джульет, конечно, — ответил он. — Ты —Джульет Грэй.

— Да, — выдохнула она. — Все подумали, что я Рослин из-за кольца, которое оказалось у меня, и потому, что мы были немного похожи внешне.

— Ты помнишь, как все произошло? — И в его голосе слышалась огромная нежность.

— Это было ужасно, — и опять, сама не замечая того, она сжала плечо Дуэйна. — Я стояла в проходе, разговаривая с Рослин и Армандом... вдруг все в миг потемнело, самолет затрясло, и последнее, что я отчетливо помню, как Рослин протянула мне руку, чтобы я не упала. Именно на этой руке она носила кольцо. И, видно, я стащила это кольцо у нее с пальца, когда жуткая сила расколола самолет на части.

— Да, именно так все это, видно, и произошло. —

Взяв Рослин за подбородок, Дуэйн приподнял ей голову, чтобы лучше рассмотреть черты лица, такого знакомого и, одновременно, другого сейчас, при тусклом свете их временного прибежища. — Я думаю, что ты и Рослин только внешне немного напоминали друг друга.

— У нее был гораздо более легкий характер, она была, как беззаботная пташка, но так как у нас были похожи фигуры и белокурые волосы, которые вне работы мы обе носили распущенными, то большинство пилотов принимало нас за сестер. Она и Арманд были страстно влюблены друг в друга. Для меня всегда оставалось тайной, что любовь могла так легко быть забыта — во всяком случае, казалось, что я ее забыла. На самом деле ответ на этот вопрос оказался очень простым: мое сердце никому не принадлежало, когда наш самолет разбился. Я была обыкновенной стюардессой, а не Рослин Брант — невестой, летящей на представление семье своего жениха.

И она посмотрела на Дуэйн — огромными бездонными серыми глазами Джульет Грэй.

— Что заставило тебя предположить, что я не настоящая Рослин Брант? — спросила она.

— Лучше всего я знаю, Джульет, что мужчины влюбляются в неподходящих женщин, — начал Дуэйн. — Мне было интересно узнать, не сделал ли Арманд то же самое.

Неужели мой веселый молодой кузен был очарован тихой и глубокой девушкой, для которой родным домом является природа. Непосредственно перед помолвкой я получил от Арманда письмо, где он по-французски романтично писал мне о своей избраннице: веселой, легкой, любящей танцевать — прямо ему под стать.