Под вуалью

Послышался смешок, но тут же она вновь стала серьезной.

— Над чем ты смеешься? — С любопытством спросил Дуэйн.

— Ни над чем. Вообще-то я думала, как предложить тебе снять рубашку и при этом не показаться нахальной, то есть я не хочу, чтобы ты подумал, что мне захотелось посмотреть на твое тело. Пожалуйста, сними ее... Ты ведь говорил, что не хочешь заболеть.

— Заболеть? Да, плантаторам это передается по наследству... — Он вытащил рубашку из-под ремня, снял ее и выжал. Когда он снова повернулся к полкам, то свет от лампы упал ему на спину, и Рослин увидела бледную полоску шрама вдоль правого плеча на фоне мускулистой загорелой спины. Наверняка, это след звериной лапы. Может быть, ягуар спрыгнул на него с дерева, когда Дуэйн обернулся к нему спиной... такой же шрам, только внутри, оставила на его сердце женщина. Это она сделала его таким: теперь доброту приходилось прикрывать некоторой жесткостью, а иногда даже жестокостью...

Она заметила, как у него на лице напряглись мышцы, когда он обернулся к ней. Он быстро снял рубашку, как будто эта ситуация его стала раздражать.

Глава десятая

Он нашел что-то острое и разрезал парусину.

— Извини, что я доставляю тебе столько беспокойства, — вздрагивая при каждом звуке, сказала Рослин.

— Извиняться, когда дело сделано, ни к чему, уже ничего не исправишь. Эта парусина, конечно, немного жестковата и грубовата, но в ней ты не замерзнешь и сохранишь благопристойность. Ты знаешь, как завернуться в саронг?

— Нет. Но я уверена, что вы, господин Хантер, как дамский угодник, этим искусством владеете. — В ответ на его язвительное замечание парировала Рослин.

Он быстро повернулся и посмотрел на нее. В тусклом свете лампы он походил на индейца. Из-под сросшихся густых черных бровей на Рослин смотрели зеленоватозолотистые глаза.

— Боитесь, что я не окажусь истинным джентльменом? — Смерив Рослин взглядом с головы до ног, он как-то недобро рассмеялся. — Жаль, что тут нет зеркала, не то бы вы увидели, на кого вы похожи. Пожалуй, больше всего вы напоминаете котенка, которого хотели утопить, опустили в воду, но в последний момент передумали. Держите, кошечка. Хотите, чтобы я показал вам, как завернуться в саронг?

— Я сама справлюсь, — сказала Рослин и, взяв парусину, бросила на него испепеляющий взгляд, если только вообще возможно говорить об этом, имея в виду Рослин.

Дуэйн посмотрел на нее тем же взглядом в ответ, ему стало интересно. Затем, повернувшись к ней спиной, он продолжал разматывать рулон парусины.

— На этом мы будем спать, — сказал он, не оглядываясь. — Возможно, она нам и дальше пригодится. Ну, как, справляетесь?

Она уже сняла его мокрый свитер и теперь пыталась завернуться в парусину, но она хорошо знала, что скорее, это было похоже на тогу, чем на величественный саронг.

— Прекрасно, — ответила Рослин, снимая брюки.

— Мне можно повернуться и взглянуть, как соблазнительно вы выглядите? — с сарказмом в голосе произнес Дуэйн.

— Что заставляет вас быть таким... таким невыносимым? Я не просила вас оставаться со мной и предпочла бы попробовать вскарабкаться наверх.

— По этому поводу у меня нет никаких сомнений. — Он лениво повернулся к ней, продолжая пристально на нее смотреть. В уголках рта застыла улыбка, смешанная с удивлением. — Киска, конечно, вас трудно назвать моделью Гогена, но заправьте свободный угол ткани в складку у бедра.

Вот так! Теперь вы вне опасности! Вам удобно?

— Как блохе, попавшей в пламя. Вероятно, вас это совсем не волнует — то, что мы сейчас здесь, но мне это совсем не нравится. Люди могут всякое подумать.

— Говоря люди, вы, конечно, имеете в виду Тристана?

— Теперь он показывал свое удивление, вскинув брови. — Дитя мое, он слишком хорошо меня знает, чтобы подумать, что я смогу вас хоть пальцем тронуть.

— Уверена, что Тристан знает ваш вкус, но женщины гораздо менее выдержаны.

— А теперь, вы, конечно же, имеете в виду Изабеллу?

Она кивнула в знак согласия, поддерживая переднюю часть своего облачения. Она ощущала неловкость и была уверена, что выглядела точно так же.

Дуэйн изучающе смотрел на Рослин, прищурив глаза.

Затем он вновь занялся устройством их постели. Переворачивая лодку набок, мышцы у него на спине напряглись. Он освобождал место для небольшого ялика. Затем он взял лампу, и на какое-то мгновение стало темно, потом с ее помощью он тщательно осмотрел внутреннюю поверхность лодки и, убедившись, что там не было пауков, уложил на дно парусину.

— Вполне удобное место для отдыха, — обратился он к Рослин. — Ты можешь разместиться в одном конце, а я — в другом. Хорошо?

— Да, господин Хантер. — Она уже почти сменила гнев на милость, ведь не могла же она не признать, что Дуэйн Хантер был изобретательным. Во всяком случае, лодка с подстилкой из парусины выглядела гораздо более привлекательно, чем голый пол.

— Нам следовало бы устроиться на ночлег раньше, чем в лампе кончится керосин. Оп, вставай же! — Взяв на руки, он перенес Рослин через борт лодки. — Когда я устроюсь на своем месте, то вытяну край парусины, чтобы нам