Под угрозой

Это был бодрый старик лет шестидесяти, худощавый, мускулистый, румяный. Сидя на кухне, он с аппетитом уплетал яичницу, откусывал пирог крепкими зубами, белыми, как кухня миссис Йилд. "Родственник, наверное", - подумал Грибов. Человек более наблюдательный заметил бы, что хозяин слишком громко смеется шуткам гостя, а хозяйка больше обычного волнуется из-за подгорелой корки. Но Грибов проявлял наблюдательность только на геологических обнажениях.

После ужина появились шахматы, какие-то особенные, из полупрозрачной пластмассы. Одни фигуры кремовые, другие - темно-медовые.

- Сыграем? - предложил старик.

Грибов отважно согласился. Для любителя он играл прилично, в свое время был чемпионом вулканологов на Камчатке. Но здесь он потерпел сокрушительное поражение: был разгромлен трижды, причем в третий раз старик откровенно объяснял свои ходы: "Вот видите, я жертвую пешку, потом качество. Вы, конечно, не отказываетесь... Глядите, какое безвыходное у вас положение..."

Грибов был раздражен и обескуражен. Он был высокого мнения о своих логических способностях и вдруг оказался бессильным в самой логической из игр.

И вот после третьей партии, когда гость складывал фигуры, он и завел разговор о землетрясениях.

- Хорошая профессия у вас, - так начал он. - Географическая профессия. Я читал о вашей жизни в газете. Крым, Камчатка, Индонезия, Калифорния... Завидую, я сам люблю путешествовать. А знаете ли вы, куда поедете отсюда? Наверное, природа продиктовала вам маршрут на пять лет вперед?

Грибов насторожился. В этой стране слишком много было газет и слишком часто незначительный намек или предположение они выдавали за сенсационное открытие... В сущности старик спросил: где будет предотвращаться следующее землетрясение?

- Рано говорить о будущих поездках, - сказал Грибов. - Постоянная служба подземных предсказаний имеется только в двух странах - у нас и у вас. Я надеюсь, когда мы доведем здесь дело до успешного конца, интерес к прогнозам вырастет, будет создана всемирная служба подземной погоды, тогда станет ясно, где назревает самое опасное землетрясение. Вообще-то работы хватит. В среднем на Земле ежегодно бывает одна катастрофа, десять разрушительных землетрясений, сто сильных толчков. Ну, толчки-то не обязательно предотвращать...

- Итого одиннадцать землетрясений в год, - подвел итог шахматист. - И к ним надо готовиться уже сейчас. Но тогда мне непонятно, почему ваш посол возражал против предложения "Нью-Кольерс"? Выходит, оно было очень разумным. Действительно, нужно не сворачивать атомную промышленность, а расширять ее, не уничтожать атомные бомбы, а накапливать и держать наготове. "

Вот куда ветер дует! - подумал Грибов. - Хотят, чтобы я поддержал "Нью-Кольерс".

- Будем точны, - сказал он. - Мы требуем уничтожить бомбы, орудие убийства. А мирная атомная промышленность пусть развивается на здоровье. Уран нужен атомным электростанциям...

Старик нахмурился:

- Атомные электростанции нерентабельны у нас. Тепловые дешевле. Уран не может конкурировать с углем и нефтью. Но одиннадцать катастроф по двадцать зарядов на каждую - это надежный рынок. Ведь землетрясения будут всегда. Вероятно, вы и сами не отказались бы вложить свои сбережения в урановые акции. "

Что за человек мой собеседник? - раздумывал Грибов. - Маклер, что ли? Или биржевой игрок? Так или иначе, нельзя давать ему никаких обещаний. Может, он спекулировать будет, опираясь на мои слова? Потеряет деньги, претензии предъявит..."

- Сбережений у меня нет, - сказал он. - А труд я вкладываю в советское хозяйство. И надежно обеспечен советским хозяйством на всю жизнь. Пока работаю, получаю жалованье, не смогу работать, получу пенсию. Насчет ваших сбережений советы давать не рискую. Но учтите: в технике к цели ведут разные дороги, инженеры выбирают самую доступную. Но самая доступная - не всегда самая легкая, самая близкая и экономичная. Сейчас-то мы спешим, землетрясение держит нас за горло, нет времени выбирать и совершенствоваться. Знаете, как в хирургии: уж если гангрена началась, надо резать не откладывая. Вот мы и режем: ломаем кору, тратим уйму зарядов. Но хирургия - крайнее средство. Если время позволяет, надо думать о лечении, даже профилактике.

- Но лечить все равно вы будете атомными бомбами?

- Не обязательно, лучше не бомбами. Для профилактики требуется какой-то режим, подземная гигиена что ли. Мысль устремится в глубину, к воздействию на мантию. Скважины понадобятся, безусловно, бурение понадобится. Но взрыв - это грубое средство, бомбы - это кулак, кувалда. Кувалда неподходящий инструмент в медицине земной и подземной.

- Следовательно, урана понадобится меньше, - мрачно проговорил старик. - А у нас развитая индустрия, заводы, десятки тысяч людей кормятся ураном. Все они будут разорены, их жены и дети обречены на голод. "

Типичный довод капиталиста", - подумал Грибов. А вслух сказал не без раздражения: