Под тремя башнями

— Они кладку подземного хода рушат. — Ярко уперся руками в стенки винтовой лестницы. — Тикать надо.

— Кто они, знаешь? — Мирек подвинулся, помогая Ярке выбраться.

— Двое вроде Лера приятели, остальных не знаю, большие.

Пока ребята выбирались назад наверх, там внизу что-то изменилось, удары разом смолкли, и послышался какой-то невнятный шум.

Сашка остановился, и в ту же секунду Мирек испуганно схватил его за руку. Следом за ними по лестнице влез незнакомый парень и, отрезая им путь к отступлению, остановился в дверном проёме.

— Попались, фраера. — Парень смачно плюнул и, растирая плевок ногой, закончил: — Лер прислал сказать, чтоб вы ему план отдали.

— А вот это твой Лер видел? — Сашка не удержался и показал парню фигу.

Парень бросился на Сашку, однако Мирек, вывернувшись сбоку, успел садануть его в плечо. Парень отпрянул, но не удержался на битых ступенях и съехал вниз по лестнице.

Сашка с Миреком мгновенно отскочили в нишу и потянули за собой Ярку. Раньше здесь была дверь, ведущая на стену, но после взрыва бомбы остался только косой выступ, нависающий над кустами. Заглянув туда, Ярко увидел, что по обломкам можно спуститься, и, показывая вниз пальцем, крикнул.

— Стена!

Его поняли мгновенно. Мирек схватил с пола кирпич и, заорав:

— Давай, я прикрою! — запустил им прямо в пролом.

Сашка тоже выскочил на груду щебня и швырнул вниз чуть ли не обломок ступеньки.

— Бей!!

Ярко спустился уже до половины и висел над кустами, готовясь прыгнуть. Мирек запустил еще один кирпич и торопливо полез вслед за Яркой. Сашка отступил на самый край и теперь кидал один за двоих. Под градом обломков нападавшие отступили и укрылись за лестничным поворотом.

Неожиданно снизу глухо хлопнул выстрел, и пуля, резко вжикнув, срикошетировала совсем рядом с Сашкиной головой. Мальчишка испуганно замер и только резкий крик вывел его из оцепенения.

— Стрибай, Сашко!.. Стрибай!!

Сашка обернулся. Внизу, в кустах, стоял Ярко и, вцепившись руками в ветви молодого дерева, изо всех сил тянул их в сторону, так, чтоб вершина не мешала Сашке прыгнуть. Раздумывать было некогда. Сашка присел, крепко зажмурился и, прижав фотоаппарат к животу, сиганул вниз на густое переплетение ветвей. Кусты хорошо самортизировали удар, и Сашка не успел ещё толком сообразить, что с ним, как хлопцы, подхватив его под руки, со всех ног помчались прочь от замка.

Остановившись возле кирхи, уже на другом конце Старого города, Мирек едва перевел дух и сердито сказал:

— От, холера им в бок! И как Лер узнал, что мы там…

Ярко сел прямо на тротуарный бордюр и стукнул себя кулаком по голове.

— То я дурной. Я. Я ж через того Зяму на косогор останний прийшов. То ж вин до мене вчепився, куды, да чого… Зяма ж у Лера, як хвист. Мабуть, вин и прослидкував. А як вин прибиг, я ж бачив, воны и заметушились…

— Тогда ясно, как он своих приятелей напустил, — Мирек потер ушибленное колено и сморщился. — Вот чёрт, Сашко откуда скакал и целый, а я на ровном месте треснулся… А ты, Ярко, как?

— Мени ничого, — Ярко сердито засопел и сплюнул на тротуар. — Я им эту пальбу припомню. Мне что Нонка, что план, не посмотрю…

— Слышь, Ярко… — Мирек хорошо знал своего приятеля и не на шутку встревожился. — Ты не лезь туда. Сам говорил, большие там у входа ковырялись. Лер на кладах, считай, помешался, всюду лезет. Чёрт с ним, пускай ковыряется.

— А ты чого такий добрый стал? — Ярко фыркнул. — Вон Сашка веслом отмахивался, тут стрелять почалы, проучить треба.

— Проучить надо, — Мирек согласно кивнул. — Но не сейчас. Посмотрим сначала, что там за компания. У Лера, сам знаешь, дружки всякие могут быть. Так что сам не лезь. Обещаешь?

— Обещаю… — Ярко вздохнул и напомнил приятелям. — Так что, фотографировать-то будем?

— Будем! — решительно сказал молчавший до сих пор Сашка и, освободив ремень, принялся расстёгивать футляр «кодака»…

Светлые паруса

Где-то в верховьях шли дожди. Ветер сгонял к горам плотные тучи, и они, превращаясь в потоки ливня, заставляли вздувшиеся горные речки выноситься на равнину неурочьем летнего половодья. Такое Сашка видел впервые. Уровень в реке поднимался, скрывал береговые обрывчики, и на поверхности оставались только островки с зелёными шапками кустов. С обочины шоссе, тянувшегося вдоль еврейского кладбища, открывалась вся речная пойма, превратившаяся в непроходимую сеть широких плёсов, островов и причудливо извивающихся проток. Еще раз скользнув взглядом по всему окоёму, Сашка поправил давивший плечо увесистый тючок и, балансируя торчавшим вперед концом мачты, весело посвистывая, зашагал знакомой дорогой к Ярке.