Под созвездием Ориона

Для «представительства» с нами пошел гафельный кеч, недавно построенный в ребячьем клубе, с которым мы поддерживали дружеские отношения. Кеч обычно называли «шхуной», поскольку он напоминал «Испаньолу» из недавно вышедшего на экраны «Острова сокровищ». Это было судно, которое соорудили на основе морского шестивесельного яла. Ял принадлежал «Каравелле», но мы его по доброте душевной подарили союзному клубу и помогли в строительстве.

Увы, наша помощь оказалась, видимо, недостаточной. «Корабль» внешне получился эффектным, но ходил медленно, на поворотах часто «зависал», и, чтобы положить его на другой галс, иногда требовалось пользоваться веслами. «Ну да ладно, — решили мы и наши друзья. — Для праздника сойдет. Главное, произвести впечатление на зрителей».

Задача наших парусников была проста — походить туда-сюда перед пляжем и пирсами главного яхт-клуба, пока на берегу говорят торжественные речи и проводят построения курсантов морской школы. С этой задачей все суда вполне справились. Зрители на берегу аплодировали. А когда ракетой был подан сигнал об окончании «водного парада», пошли домой, на полуостров Малоконный.

Здесь-то, словно по этому ракетному сигналу, все и началось!

Засвистело сразу, как в кино. Небо сделалось серым, забрызгало дождем. Вмиг похолодало. И все это — вопреки радужным обещаниям синоптиков. Стала нарастать волна, появились на серо-желтой воде кудрявые гребни. Р-романтика, если смотришь на нее с берега. Но мы-то смотрели с яхт.

Ветер по закону «всемирного свинства» начал дуть с веста, как раз оттуда, где находилась наша родная база. И расстояние-то не больше мили, но ведь «мордотык», против ветра не попрешь. Значит надо двигаться в лавировку, зигзагами. Для маленьких проворных суденышек это не представляло труда. Но «шхуна», будь она неладна, в такую погоду не могла идти острее, чем в галфвинд. Моталась от берега к берегу, а вперед по курсу за час не продвинулась ни на кабельтов.

Я вместе с хозяевами был на этой посудине. И был еще наш взрослый инструктор Сергей. Но нашей помощи не хватало. Чтобы управляться с парусами и рулем требовалась работа всего экипажа, десятка человек. А это были в основном пацанята. Храбрые, но ни разу не нюхавшие такого ветра и волны. Они даже с веслами не управлялись, когда приходилось пускать их в дело при поворотах носом к ветру.

Под полными парусами шхуну сильно кренило, хлестало через борт. Я скомандовал убрать бизань и кливер. Однако с половинной парусностью эта посудина отказалась двигаться вообще. Убрать паруса и добираться до базы на веслах нечего было и думать, не выгребем.

Дуло так, что с ребят срывало береты.

Наши яхточки прыгали вокруг шхуны, выполняли правило: при штормовой погоде не уходить далеко друг от друга, чтобы в случае аварии прийти на помощь. А какую помощь они могли оказать? Сами еле справлялись. Там были совсем юные матросы под командой капитанов двенадцати-тринадцати лет.

Наконец шторм начал просто-напросто разламывать наши суденышки. У «Андрюшки» мачта изогнулась «суставчатой» дугой, корпус с фанерными шпангоутами и резиновой обшивкой скрутило под напором паруса винтом, открылась течь. Капитан Андрюшка Шуклин принял единственно верное решение — выбрасываться на берег. У «Тома Сойера», которым командовал Саша Шильников, что-то там заело, он не мог скрутить поворот и начал стремительно убегать от «шхуны». Мне пришлось послать ему на помощь единственную уцелевшую яхточку — «Драккар».

— Есть! — сказал Валерка Новоселов, маленький, но бесстрашный рулевой. И с ходу вошел в поворот оверштаг. У зазевавшегося матроса Сережки Самойлова гиком сорвало берет. Но «Драккар», вместо того, чтобы сквозь брызги и пену ринуться за «Томиком», заплясал на месте с растравленными парусами.

— Слава, нас залило! — крикнул Валерка.

— К берегу!

Теперь обе «Мевы» лежали на прибрежном песке. А «Томика» уносило все дальше. Мы видели, что экипаж пытается спустить грот, но на мачте, кажется, застопорило ползуны.

Нет ничего страшнее, когда твои ребятишки в опасности, а ты смотришь и не можешь помочь. Моторки в ту пору у «Каравеллы» еще не было. Спасательные катера станции ДОСААФ на воде не показывались.

Наконец Сашке и его матросам удалось под полуспущенным парусом развернуть «Тома Сойера». Он помчался к берегу и скоро вылетел на пляж рядом с «Мевами». И я понял, что такое настоящее счастье.

Теперь даже тот факт, что несчастная «шхуна» торжественно засела в камнях недалеко от берега, я воспринял без драматизма. Взрослый хозяин «шхуны» и наш инструктор Сергей прыгнули в воду, помогли посудине сойти с камней. Она стала на якорь. Почти все перебрались на берег. Сырой ветер свистел над пустым берегом, налетали шквальные дожди. Одежда была мокрой насквозь. Командир наших друзей сказал, что уводит ребят домой, рядом была трамвайная станция.

— А судно?

— Приткнем пока к берегу…

— Его раздолбает волнами. А что останется, разворуют.

— Ну и черт с ним. Я отвечаю прежде всего за ребят.