Под солнцем горячим

Он сказал, как бабушка. Будто подслушал. Но если уж она ничего не придумала… Гера усмехнулся:

- Поди, ты придумаешь? Кулек-Малек пожал плечами.

- Ладно, сейчас мое дело, чтоб все проверились.

- Под твою личную ответственность! - вспомнил Гера слова Семена Кипреева.

Но к врачу он все-таки пошел. Врач, глядя на Геркин скелет и обстукивая его ребра со всех сторон, покачала головой:

- Худоба! Ты не ешь, что ли, совсем? - Записала в свою тетрадку и добавила: - Такому в первую очередь в поход надо. Я не просто разрешаю, а требую, чтоб шел, ясно?

Серега подтолкнул Геру локтем: «Видишь?» Но Гере не стало веселее. Врач не мама. Попробуй ее убеди. Нет, не верил он, что все хорошо кончится. И вдруг…

Шел он на другой день в школу и встретил Лидию Егоровну.

- Твоя мама сейчас дома? - спросила учительница.

- Дома, - ответил он.

- Вот хорошо. Ну, беги.

Когда Гера в раздевалке сообщил об этой встрече Сереге, тот с умным видом изрек:

- K твоей матери шла. - Как будто об этом трудно было догадаться. Только зачем она шла? А Кулек-Малек добавил: - О тебе говорить. Я же ей сказал про тебя. Да еще она от бабушки письмо получила.

- От какой бабушки?

- Ну от твоей. Муврикова видела. Бабушка просит Лидию Егоровну взять тебя под личную ответственность.

- Как? - Гера чуть не подпрыгнул. - Меня? Под личную?

- Ну да. Раз случай такой… Особенный.

Гера бросился домой - до уроков еще успеет!

Лидии Егоровны у них уже не было. А мама… Мама стояла перед зеркалом в белой туристской панаме с широкими мохнатыми полями и… примеряла рюкзак. Увидев сына, она сняла рюкзак и протянула ему:

- А ну-ка посмотри, не давят лямки?

Гера, ни слова не говоря, накинул рюкзак на плечи. Мама подтянула ремни.

А вечером, едва пришел папа, она объявила ему, что согласна отпустить сына в поход, потому что учительница берет его под свою личную ответственность.

- Прекрасно, - обрадовался папа.

Ну а как обрадовался Гера - нечего вам и объяснять. Даже запел во все горло:

Зовут в поход моря и горы,

Шумят зеленые леса!

А когда лег спать, долго не мог уснуть. Молодец, бабушка! Все-таки придумала - написать письмо.

И выходит еще - это просто замечательная штука иногда, личная-то ответственность!

НАСМЕШКА СУДЬБЫ

Но все в жизни часто неожиданно меняется: радость - горе, опять радость и опять горе…

Нет, с походом теперь обстояло благополучно. Они идут. И Гера идет. Мама сама укладывала рюкзак. Затолкала в него полотенце и майку, две рубашки, три пары носков, курточку, фуфайку - словно Гера собирался на Северный полюс. Папа говорил: столько не надо. Но она сердилась:

- Ведь далеко пойдут. И пешком. А вдруг - ветер? Дождь? Я знаю, что делаю.

Она накладывала и накладывала, еще и продукты - сахар, соль, колбаса, сухари, даже масло сливочное в баночке. Но когда затолкали все в рюкзак, он распух и лежал пузатый, Гера не мог его поднять. Мама всплеснула руками и начала выкладывать вещи обратно, оставляя самое необходимое. И все равно получилось много. Но теперь уж Гера подбросил рюкзак на плечо и бодро протопал по комнате, высоко поднимая ноги, как солдат на параде.

- Хорошо, - сказала мама, видно оценив это по-своему. - Так тебе под силу.

За обедом она сказала папе, что сама проводит сына до школы, чтобы сдать на руки учительнице. Она так и заявила: «сдать», словно Гера сам был багаж.

После обеда прибежал Серега. Он поинтересовался, готов ли Гусельников. И тоже приподнял рюкзак, потряс, ощупал со всех сторон и сказал: «Продукты надо переложить, а то банка с маслом будет стукать по спине и набьет хребтину». Потом позвал:

- Пошли к Дроздику, узнаем, как у него.

Он, видно, заботился обо всех.

Они помчались к Дроздику.

И вот когда Гера шел уже от Дроздика обратно домой, напевая туристскую песенку. «С грозою спорь, не бойся грома, шагай, товарищ, веселей!» - именно в этот миг увидел он Семена Кипреева.

Поравнявшись с Герой, Семен улыбнулся:

- Ну, как дела, костровой! - И шутливо ткнул Геру в бок.

А Гера неожиданно для себя ответил:

- Как сажа бела, чемпион!

Семен удивился:

- Занятно! - И пошел дальше.

Тут Герку и подхлестнуло. Словно кто-то толкнул его в спину! Ведь по улице от него уходил человек, из-за которого Гера пережил немало трудных минут, но который теперь уже ничем не мог помешать Гере радоваться и веселиться, потому что ничего в Гериной жизни не зависело от этого человека. Пятый класс окончен, с походом решилось! И таким свободным от всех на свете, таким сильным, не зависимым ни от кого, а тем более от этого кучерявого туриста-чемпиона, почувствовал себя Герка Гусельников, что закричал во все горло с полным ликованием:

- Эге-ге, Кипрей! А это ведь я нарисовал на калитке-то, на твоей-то калитке. «С грозою спорь, не бойся грома». Понял? Я, я, я!

Громко выкрикивая эти слова, он побежал, оставив Семена на тротуаре застывшим от изумления, и радовался тому, как здорово «всадил» чемпиону!

- Стой, Герка, куда скачешь? - послышался знакомый голос с другой стороны улицы - там стоял Толстый Макс. - В школу торопишься, новость-то слышал?

- Какую еще новость?