Под сетью

Я не обольщался надеждой, что проникнуть к Сэмми будет легко. Человек его склада вполне мог поставить замок с секретом или, еще того чище, сигнал от воров. И жил он в одном из тех роскошных многоквартирных домов, где нашу работу мог прервать швейцар или еще какой-нибудь досужий бездельник. Дойдя до места, я велел Финну обойти здание с другой стороны посмотреть, нет ли там подъезда для поставщиков, на случай если нам помешают, а сам вошел с парадного, зорко высматривая швейцаров. Мы встретились перед дверью Сэмми, на пятом этаже. Финн доложил, что в доме имеется вполне приличный, спокойный подъезд для поставщиков. Я же сообщил ему, что видел только одного швейцара — он сидел в стеклянной клетке у парадного входа и, судя по всему, не собирался оттуда выходить. Финн быстро извлек «чудо-ключ», а я стал на страже в конце коридора. Через две минуты дверь Сэмми бесшумно отворилась, и мы вошли.

Мы оказались в просторной прихожей. Сэмми занимал одну из больших угловых квартир. Попробовали одну дверь — она вела в кухню.

— Обыщем гостиную и его спальню, — сказал я.

— Спальня здесь. — И Финн стал выдвигать ящики. Он умеет брать вещи и класть их на прежнее место быстро и ловко, как рабочий на сдельщине; по его собственному выражению, никакой черт не разберет, что кто-то трогал его вещи, разве что подумает, будто их пошевелило летним ветерком. Оба мы, разумеется, были в перчатках. С минуту я смотрел, как он работает, а потом пошел в другую комнату, по моим расчетам — главную гостиную. И правда, за дверью оказалась большая угловая комната с окнами в двух стенах. Но то, что я в ней увидел, приковало меня к месту.

Я смотрел, смотрел, а потом кликнул Финна:

— Ну-ка, поди сюда!

Он подошел к двери и вскричал:

— Мать пресвятая богородица!

В самой середине комнаты стояла новенькая алюминиевая клетка фута в три высотой и площадью пять футов на пять. А в клетке, тихонько ворча и скосив на нас беспокойный блестящий глаз, лежала огромная черно-рыжая овчарка.

— Она может оттуда выйти? — спросил Финн.

Я приблизился к клетке — собака заворчала громче и в то же время с присущей собакам непоследовательностью энергично забила хвостом.

— Ты с ней поосторожней, еще набросится, — сказал Финн. Он вообще не любитель собак.

Я осмотрел клетку.

— Она не может выйти.

— Ну и слава богу. — Выяснив этот пункт, Финн, видимо, потерял всякий интерес к явлению в целом. — Ты только не дразни ее, а то поднимет вой, еще полиция явится.

Я пригляделся к собаке; у нее была добрая, умная морда, она как будто улыбалась, хотя и ворчала.

— Здорово! — сказал я и просунул руку между прутьями клетки. Собака затихла и быстро облизала мне руку. Я погладил ее по длинному носу.

— Нечего с ней любезничать, — сказал Финн. — Времени у нас в обрез.

Это я знал. Финн вернулся в спальню, я занялся гостиной. Мне очень хотелось найти свою рукопись. Я с восторгом представлял себе, как разъярится Сэмми, обнаружив ее исчезновение. Я перерыл письменный стол и секретер. Потом обыскал шкаф в прихожей. Заглядывал в чемоданы, в портфели, под диванные подушки и за книги, даже обшарил карманы всех пиджаков Сэмми. Мне попалось много интересного, но рукописи не было. Ни следа. Финн тоже ее не нашел. Мы поискали в остальных комнатах, но уже мало надеясь на успех — здесь, как видно, почти не жили.

— Вот черт, — сказал Финн. — Где бы еще поискать?

— У него наверняка есть потайной сейф. — На эту мысль меня навело то обстоятельство, что письменный стол не был заперт. Если я не ошибся в Сэмми, ему было что прятать.

— Допустим, — сказал Финн, — а что толку? Открыть-то мы его все равно не сможем.

Он, конечно, был прав. И все же мы еще раз обошли всю квартиру, выстукивая половицы, заглядывая за картины, удостоверяясь, что не пропустили ни одного ящика или шкафчика.

— Пошли, — сказал Финн. — Хватит. — Мы пробыли здесь уже больше сорока минут.

Я стоял в гостиной и ругался.

— Где-то она должна же быть.

— Правильно, — сказал Финн. — И где есть, там и останется. — Он указал на свои часы.

Все это время собака следила за нами, постукивая о прутья мохнатым хвостом.

— Эх ты, сторож называется! — сказал ей Финн.

Клетка была достаточно высока, чтобы собака могла в ней стоять, но навострить уши ей мешал потолок, сделанный, как и пол, из сплошного алюминия.

— Бедняга! — сказал я. — А в общем, Финн, все это очень странно. В жизни не видел, чтобы собак сажали в клетки, а ты?

— Наверно, она какая-нибудь особенная, — сказал Финн, Я свистнул. Мне сразу вспомнились слова Сэмми насчет новой звезды; и в ту же секунду я узнал собаку.

— Ты смотрел «Месть красного Годфри»? — спросил я Финна. — Или «Потоп и пятеро»?

— Ты что, с ума сошел?

— Или «Ферму мечтателя», или «Розыски в росе»?

— Да что с тобой? — сказал Финн.