Под сенью звезд

– А кто он такой?

– Потом, потом.

– Ладно. Но он хоть как?

– Нормальный парень. Ты, это, давай решайся!

– Да я-то готов. Отпустят ли Катю?

– Вот вы и займитесь этим вопросом! А если будут проблемы, звоните мне, что-нибудь придумаем!

– Добро, – парни хлопнули по рукам, – Ну мы тогда двинули, дел то до жопы, надо ж собраться и все такое.

– Давайте, давайте, – подбодрил Антон, – Завтра в одиннадцать на крыльце.

– Ну, будь, – и Гриша своей развалистой походкой, подхватив по дороге Катю и кивнув Софье и Сергею, двинулся к лестнице.

– Ну что ж, учеба на сегодня закончилась, – Антон подошел к Софье и Сергею, – предлагаю пойти немного прогуляться, благо небо, кажется, разъяснилось.

– С удовольствием, – поддержала предложение Софья, – но только не долго. У моей мамы сегодня день рождения. Гости соберутся в шесть, а мне еще нужно приготовиться к отъезду, переодеться, привести себя в порядок, ну вы понимаете.

– Ладно, пройдемся до набережной и обратно. Может быть, Сергей расскажет нам свою историю. Потом я отвезу тебя, малыш. Сергей ты как?

– Я не против, – кивнул итальянец.

Софья вклинилась между молодыми людьми, взяла их под локти и пропела:

– Вперед сэры и сеньоры!

Глава 12

1

Максим Юрьевич Ударцев проснулся с жуткой головной болью. Рот был словно выстлан изнутри наждачной бумагой. Почему-то ощутимо ныли колени. Он повертел головой, пытаясь сообразить, где находится. Осознание с трудом проникло в пульсирующий болью мозг. Это была служебная квартира в одной из пяти панельных пятиэтажек в центре Нижней Семеновки. Он с помощником провел здесь уже четыре дня. Что, черт возьми, они здесь делали? Ответ пришел вместе с очередным приступом боли. Они напали на след. Спустя полтора месяца. Мужчина со шрамом и симпатичная девушка, предположительно дочь. Приехали на заготовки и остановились у какой-то старухи… Ударцев попытался вспомнить имя. И не смог. С большим трудом он поднялся с постели. Голова закружилась. Зачесались ладони. Он огляделся в поисках своего помощника. Но в комнате никого больше не оказалось. Рвота накатила внезапно, как лавина. Он только успел сделать пару шагов по направлению к ванной, когда его согнуло пополам. Отвратительная коричневая масса, разбавленная кровью вылилась на дешевый линолеум тремя неодинаковыми порциями.

– Что ж это такое? – слабым голосом пробормотал следователь, и пошатываясь продолжил свой поход к ванной комнате. Каждый шаг отдавался в коленях, ладони зудели все сильнее. Пелена окутывала мозг.

Что-то произошло ночью. Что-то странное.

Он вывалился в коридор. Помощника по-прежнему не было видно. Скребя ногтями запястья, он добрался до ванной. Напился воды прямо из-под крана. Кое-как умылся. Нужно было спуститься во двор, найти помощника. Пошатываясь Ударцев натянул свои рубашку и костюм. Как в тумане завязал галстук, втиснулся в коричневые ботинки. Вспомнил про блевотину.

– Потом уберу, – промямлил следователь и вышел, почти вывалился из квартиры.

Квартира была на втором этаже. Но путь вниз занял у Ударцева, как ему показалось целую вечность. Улица встретила его порывом мокрого ветра. Двор был пуст. Он повернул направо и зашагал к улице. Колени ныли все сильнее. Боль пульсировала в висках. А из глубины желудка поднималась доселе неизведанное чувство. Оно было похоже на голод и жажду одновременно. Только с оттенком толи ярости, толи азарта. Ударцев попытался прислушаться к этому новому ощущению, но виски пронзили иглы боли. Он застонал и ускорил шаг. А через мгновение, сразу после того, как он свернул за угол серой панельной пятиэтажки, Максим Юрьевич Ударцев закричал.

Его напарник, в своей вечной ветровке, сидел на коленях возле низкого покосившегося забора и рвал зубами тело дохлой, неощипанной курицы. Его лицо было измазано кровью, вокруг рта налипли перья. Он поднял голову на крик. Посмотрел несколько секунд оценивающе, а потом вернулся к своей отвратительной трапезе.

Ударцев справился с собой и замолчал. Он думал, что его вывернет от омерзительного зрелища. Но вместо рвоты из желудка поднялось, набирая силу, то самое непознанное ощущение. Тот самый яростный голод. Еще мгновение он сомневался. Потом зашагал к своему напарнику. С каждым шагом все увереннее. Теперь он знал, чего хотел. Это был голод. Это была жажда. Жажда крови. Он подошел к напарнику, вырвал разорванное тело курицы из его рук и впился зубами в сырое мясо.

Кое-кто побывал этой ночью в деревне. Двое следователей районной прокуратуры больше не были людьми. Они стали Накхефами. Как и все остальные жители Нижней Семеновки. И уже совсем скоро они начнут слышать в своих головах настойчивый голос. Голос, которому будут безотчетно повиноваться.

2

Погода действительно слегка наладилась. Сквозь обрывки туч пробивались яркие лучи теплого сентябрьского солнца. Трое молодых людей неторопливо прогуливались мимо городской филармонии.