Под сенью каштанов

— Знаете, что я сделала? Перед тем как поехать домой, я сняла с пальца обручальное кольцо, потому что не хотела, чтобы мама начала просить меня познакомить ее с отцом и матерью Лео. Разве это не ужасно? Она выглядела такой печальной, бедняжка, как будто обо всем догадалась. Вот вы на моем месте вернулись бы домой и остались бы жить там?

— Нет, ни за что, — решительно заявила Броуди. Ей очень не хотелось расставаться с Дианой. Кроме того, в ней говорил не просто эгоизм; она думала еще и о девушке. В конце концов, кто-то же должен был это сделать? — Где бы ты спала? — продолжала гнуть свою линию Броуди. — Ведь каморку заняла твоя мать.

— Да, вы правы, — откликнулась Диана таким тоном, словно эта мысль даже не пришла ей в голову. А ведь и впрямь дела с ночлегом обстояли крайне неудовлетворительно, что отчасти и побудило ее саму уйти, а теперь, когда в доме появился лишний человек, они стали еще хуже. — Она спросила меня, можно ли ей пожить здесь.

— Надеюсь, ты ответила, что нельзя. — Если мать Дианы поселится здесь, причем она наверняка рассчитывает, что Диана станет за ней ухаживать, то на личной жизни девушки можно будет поставить крест. — Послушай, Диана, ведь твоя мать — еще не старая женщина. Сколько ей, кстати говоря?

— Сорок пять.

— Видишь, она всего на два года старше меня. — Броуди с превеликой радостью потолковала бы с Мишель по душам и высказала все, что о ней думает. — Она достаточно взрослая, чтобы самостоятельно позаботиться о себе. Кроме того, у нее хватило наглости явиться и потребовать, чтобы дети приняли ее обратно. — Колин, между прочим, сказал бы то же самое. — Помнишь тот день, когда мы встретились? Ты была тогда очень несчастна. Но с тех пор, как ты сюда переехала, мне кажется, ты вновь научилась радоваться жизни, причем своей собственной, а не чужой.

— Вы действительно так думаете?

— Да. — Броуди кивнула в знак согласия. — А теперь твоя мать заявляет, что с легкостью готова пожертвовать еще двумя детьми, причем они еще меньше, чем были твои братья, когда она бросила их. Как их зовут, кстати?

— Шоу и Джуд. Понимаете, — продолжала Диана, — иногда я мечтаю о том, что мама приведет своих малышей в наш дом после того, как мои мальчишки покинут его, чтобы я воспитывала их до тех пор, пока и онине начнут жить самостоятельно.

— Но к тому времени тебе самойбудет уже сорок пять! Нет, Диана. — Броуди столь энергично затрясла головой, что испытала приступ тошноты. — Пришло время тебе занять твердую позицию и заявить своей матери, что ей уже давно пора повзрослеть.

— У меня не слишком хорошо получается настаивать на своем, — жалко улыбнувшись, тоненьким голоском призналась Диана.

— Знаю, дорогая моя, и это — одно из качеств, которые мне в тебе так нравятся. Слишком уж у тебя доброе и мягкое сердце.

Вернувшись на следующий день с работы, Диана с неудовольствием обнаружила в саду свою мать. Одетая как девочка-подросток, та оживленно беседовала о чем-то с матерью Броуди.

— У меня была ужасно трудная жизнь, — самозабвенно разливалась Мишель. — На мою долю выпало столько страданий, сколько не в силах вынести ни одна женщина.

— Бедняжка, — сочувственно пробормотала Меган.

— У меня шестеро детей — подумайте только, шестеро! —Ее тон подразумевал, что дети — это ужасное несчастье или тяжелая, неизлечимая болезнь.

При этих словах на лице Меган отразилась неизъяснимая печаль.

— А у меня всего одна дочь. И я с радостью согласилась бы иметь шестерых.

Мать Дианы растерялась, не зная, что еще сказать по этому поводу, и поэтому поспешила сменить тему.

— Должна заметить, нашей Ди невероятно повезло и она с легкостью вышла из затруднительного положения, в котором оказалась. Этот домик, в котором она поселилась, просто чудесный. Он принадлежит вам?

— Нет, он принадлежит Броуди, моей дочери.

До сих пор женщины не подозревали о том, что Диана стоит на пороге и слушает их разговор. Когда же Меган наконец заметила ее, то девушке показалось, что она испытала нешуточное облегчение. Старушка тут же поднялась и, извинившись, заявила, что ей пора готовить ужин для Броуди.

— Сегодня вечером она вернется поздно. У ее хозяйки намечается грандиозное чаепитие, и она попросила Броуди задержаться и помочь ей.

Меган скрылась в доме, оставив Диану и Мишель одних.

— Откуда ты узнала, где я живу, мам? — спросила Диана. Пришедшая ей в голову мысль ужаснула девушку, потому что не годится так думать о собственной матери, но она предпочла бы, чтобы мать никогда не появлялась в «Каштанах». В ее присутствии все очарование старинного особняка мгновенно померкло и атмосфера перестала быть легкой и приятной.

— Я спросила эту девушку, Эмму, и она дала мне твой адрес. — При упоминании об Эмме мать немедленно пришла в ярость. — У нее на лице было написано, что она прямо-таки мечтает избавиться от меня. А ведь это мойдом, в котором она живет на птичьих правах. Ради всего святого, что нашло на нашего Дамиана, если он связался с такой особой? На свадьбу я не приду, даже если меня пригласят, можете иметь в виду! — с негодованием выпалила она.