Под сенью исполинов. Том 2 [СИ]

— На нашей кафедре есть такой умник, Лёшка Тривольский. Или Двупольский ли… — «не останавливалась» девушка из рации, и Томек не упустил возможности позлить Ксению, за что ожидаемо опять получил по плечу. — Так вот, он принял отчёт Шилова и выдал теорию, что джунгли Хиц-2 — это ретроградная форма жизни, этакий планетарный деградант размером с Евразию. Мол, эволюция тут по какой-то причине повернула вспять много тысяч лет назад. В пользу чего, вроде как, свидетельствует ступенчатое построение всей жизни, хотя я лично связи не вижу. И что её изучение положит конец угрозе Q-рака. Якобы, сам он чуть ли не отсюда, с Хиц…

— Двупольский?.. — дурачился Томек.

— Q-рак! — одновременно с рацией воскликнула Ксения.

Липкое чувство, что всё это уже происходило, не переставало мучить Ивана. Он ощущал лёгкую тошноту и головокружение, как после несильного сотрясения мозга. Было душно, пот щипал глаза, соль во рту перемешалась с подозрительно знакомой сухостью…

Иван вглядывался в ядовитую зелень джунглей, разбавленную несущими к земле свет листьями-зеркалами. Старался слушать размышления о различных теориях, в том числе теории дяди Гевы. Но отвлечься толком не выходило: за секунду до сказанной кем-то фразы он неизменно слышал её тихое эхо в своей голове.

Но самое противное и пугающее было не это. А то, что куда бы Иван вдруг ни посмотрел, что бы ни сделал этакого, неожиданного даже для самого себя — чувство никуда не девалось. Будто бы он действовал по уже отыгранному однажды сценарию, и сил выйти за его рамки, вырваться из колеи, не хватало. Как бы он ни поступил.

— Ну… — по-роденовски потёр подбородок Томек. — В этом есть зерно.

И, не забывая про дорогу, выдал следующее предположение.

Ещё до войны первопроходцы Хиц-2 установили, что вся фауна в её джунглях — суть один вид. Всякое существо под этими кронами — метаморф. То есть, поглощая себе подобных или более слабых, оно накапливало клеточный материал, чтобы рано или поздно через окукливание выйти на следующую эволюционную ступень. Проще говоря, подняться по пищевой цепочке, став совершенно другим существом. А вот механизм встраивания чужих клеток в свой собственный организм, как раз, вполне мог быть каким-то образом связан с небезызвестным вирусом, который человечество обозначило как Q-рак. Общего тут прослеживалось очень и очень много. Хотя бы феноменальные механизмы регулирования — или подавления? — имунной системы, которые присутствуют в обоих случаях.

— Сам он деградант, этот ваш Двупольских, — хмыкнула Ксения. — Назвать целую экосистему «ретроградной формой жизни» — надо быть…

— Смелым малым, — перебил Томек. Иван глянул на водителя: лицо вдруг очего-то серьёзное, ни следа недавнего балагурства. — Я знаю его. Недолго работал на Трипольского-старшего, и скажу, что он, этот Алексей, не дурак. И если говорит что-то, надо слушать. Хоть он и сам не понимает, откуда берёт свои гипотезы.

— Блаженный какой-то… — фыркнула Ксения, недовольная, что её так грубо перебил, да ещё и не поддержал друг.

— Тесла в таком случае тоже был блаженным. И Менделеев. И…

— Да понятно же, ну!..

Иван готов был под колёса броситься — он знал того самого Трипольского, знал!!. Притом настолько хорошо, что ни Томеку, ни той учёной из транспортника и рядом не стоять!

Зубы нанизала боль… Иван стискивал их, будто под пытками. Выдох. Вдох. Сердце, точно в предчувствии, всё ускоряется, а в горле — режущая сухость. Тоже, чёрт бы её побрал, настолько знакомая, что…

Мысль пронзила его током — внезапная, бредовая. Ударить. Влепить неожиданную пощёчину Ксении, чтоб не щека, а красное пятно! Выйти за рамки сценария, выскочить из колеи! Вон! Да!..

Иначе — всё. Конец.

Усилие воли, сигнал бунтующего мозга, и…

Ничего. Рука не поднялась. Иван вдруг со всей ясностью ощутил себя зрителем в собственном теле. Услышал свои мысли как бы со стороны, отделился от себя и больше не мог повлиять ни на что. Так было с самого начала, просто теперь это вскрылось. Кругом сон. Морок. Смертельное наваждение, к финале которого…

Воспоминания навалились прорвавшим дамбу потоком. Нет, нет, нет! Только не это, чёрт подери! Не это!..

Над головами вдруг зажужжали сервоприводы — на крыше вездехода ожила единственная автоматическая турель. Утлого бортового ЭВМ только на неё и хватало. Местные твари иногда высовывались на просеки, и это было похоже на самоубийственный выброс земных китов на берег — результат примерно тот же. Посередине панели вспыхнул экран, транслирующий вид с турели.

— Кебра, — сделал ставку Томек, сбрасывая ход.

— Нагрид, — «ударила по рукам» Ксения.

Иван закричал, яростно затряс сиденье водителя перед собой, но его оболочка оставалась неподвижной. Только вытирала пот со лба, напряжённо таращась внимательными глазами в рябящую зелень. Это был не кебра. И уж тем более не нагрид. Иван не предугадывал — знал, что сейчас будет.

— Главное, не тормози, — произнесло тело Ивана, и этот чужой голос каким-то витым, выкрученным эхом отозвался в голове. Как при дуальном восприятии, когда одновременно слышишь реальную речь и её мыслеформу…