Под сенью исполинов

Буров терпел боль молча. Всегда, какая бы она ни была. Так уж вышло – его научили этому синтетики, шнырявшие по захваченным позициям на подступах ко Пскову. Он, присыпанный землёй в окопе, лежал со сломанной рукой и не шевелился. Двенадцать часов. Молча, пока не контратаковали наши.

Обузой для группы он не стал, как и обещал. Ни разу шедший впереди Бёрд не подтянул его, отставшего, тросом. Только теперь, войдя в капсульный и оставшись наедине с самим собой Буров позволил себе слабый, еле слышимый стон. Ключица страшно саднила.

Буров хмыкнул, подумав об американце. Вот же как бывает! Где-то около посёлка Струги Красные, что под Псковом, они, возможно стреляли друг в друга. Возможно именно Бёрд, раздавая команды, ходил над ним, лежащим в окопе с переломанной рукой! А теперь они тут, за более чем сотню световых лет от родной планеты, и работают вместе. Они теперь соратники!

Но что-то в рассказе Майкла настораживало. Тимофей прокручивал в голове историю американца, и всякий раз спотыкался обо что-то невидимое, неуловимое. Некую нестыковку. Нет, вроде бы всё гладко, не придерёшься. Порой Бёрд выдавал такие подробности, что заподозрить его во вранье было просто невозможно. Только вот червячок сомнения, или же ещё какой червячок, не позволял взять да и принять рассказ Бёрда за чистую монету. Что-то с ним было не так…

Буров никогда не ошибался.

Он прошёл в центр осиротелого отсека. Фонари скафандра поочерёдно выхватывали из темноты умолкшие прямоугольники приёмников и гигантские рисины капсул, в которых они очнулись. К ним-то он и пришёл.

Начал Буров с той, что находилась ближе к изолятору, некогда занятому повреждённой. Его догадки должны были подтвердиться...

Так и есть… Следы! В капсулах, где пробуждались космопроходцы, после отключения от энергопитания проступили следы! Это была его личная теория, и никто на целом свете не знал о ней. Впрочем, немудрено. Едва ли имелся ещё хоть один такой же – безнадёжно влюблённый в квантовую механику, поклонявшийся уму, одним смелым экспериментом разрубившему гордиев узел ЭПР-парадокса! Нет, были, конечно, разные люди.

Но они иногда ошибались. А он – нет.

Тимофей Тимофеевич открывал капсулы одну за одной. Кое-где следов – чего-то вроде размытого отпечатка тела на секционной подложке – не имелось. Буров заволновался. Он был близок…

Ещё одна капсула. Есть следы – тут пробудился человек.

Другая крышка поднимается вверх. Всё в порядке, след присутствует, пусть и не чёткий, как предыдущие. Видимо, тут была Милош. Эх, жаль, что он не помнил точно кто где пробуждался!..

В конце концов, осмотрев все четырнадцать капсул, Буров повернулся лицом к мрачному отсеку. Пальцы его холодели, дыхание учащалось. Космопроходцев, включая повреждённую, пробудилось одиннадцать.

А отпечатков тел в капсулах он насчитал десять.

Глава 20. Ретроспектива

ЭВМ жалобно жужжал охладителями, не единожды уже выработавшими ресурс. Он то и дело сбоил, выдавая нелепые ошибки – будто жаловался, ища у людей понимания.

Но Трипольский был неумолим. Он осознавал, что «жить» вычислительной машине оставалось не так много. И был зол, ругая на его взгляд недальновидность своих предшественников, безвозвратно отключивших, по сути уничтоживших, ещё один ЭВМ во второй половине колонии. Пусть того в унисон требовали и Устав, и «марсианские правила». Но это же по меньшей мере… недальновидно!..

А ещё он не понимал чем, помимо исполненного уже «принеси-подай», обусловлено присутствие в командном пункте Павлова. Стоит, смотрит бесцельно. Чего он тут высмотрит? Шёл бы… куда-нибудь. Нет же – приказ командира!

Иногда заглядывала похожая на собственную тень Рената Дамировна: серая, скомканная, но заботливо-улыбчивая. Вот кому бы поспать! Так ведь кто ж её отправит, старшего-то офицера?

Камер со всех отсеков и кубриков набралось в небрежную кучу около панели с три десятка. Снимать развешанные покойным немцем смысла не было – они изначально подключались к ЭВМ и вели запись на него.

Работа стартовала ещё до того, как Роберт принёс последние видеокамеры – на том польза от него иссякала. Алексей ещё в прошлый раз перекроил интерфейс программы под себя, поэтому сейчас дело не двинулось даже – рванулось с места. Параметры, по которым следовало пускать щупальца поисковика, он продумал ещё накануне. Раньше даже, чем узнал, что командир назначил его восстанавливать хронологию событий колонии. Самоуверенность? Ни в коем случае. Это было банальное видение очевидного расклада вещей.

Трипольский быстро сообразил, что шансов на обработку всего массива у них на пару с программой нет. ЭВМ прикажет долго жить гораздо раньше. Оттого он начал с аудиофайлов. Упорядочил их, но не пустил по ним впопыхах ручную электронную ищейку, а пошёл на хитрость: начал конвертацию записанной речи в текст, а уже на него, чуть выждав для перестраховки, спустил программу.

После откинулся, не обращая вообще никакого внимания на большеголовое изваяние якута сбоку, и с довольным лицом забросил руки за голову.