Под призрачным прикрытием

Уж что-что, а бегать бывший старший лейтенант Иващенко умел хорошо. Длинные ноги позволяли ему использовать длинный шаг, а тренированные мышцы давали возможность поддерживать высокую скорость и при этом не ощущать усталости. По большому счету, Виктор Юрьевич давно забыл, когда он в последний раз усталость чувствовал, и потому силы не берег. Знал, что их хватит надолго. Он бежал легко и без напряжения, соображая при этом, что границу давно уже пересек, но главное было даже не в пересечении собственно границы, а в выходе из охраняемой пограничной зоны. Когда-то такая зона существовала вдоль всей границы Советского Союза. Сейчас в России этой зоны официально не существует, хотя наблюдение за всеми посторонними, кто окажется в этой зоне, ведется усиленное. Но украинская сторона собственную официальную зону создала в одностороннем порядке, чтобы якобы пресечь всякую возможность проникновения в Украину российских воинских подразделений. Когда Виктору Юрьевичу рассказывали об этом в ГРУ, он только усмехался. Он уже давно знал, что на стороне ополчения Донецка и Луганска воюет немало граждан России. Большинство из них – добровольцы-казаки. Но немало и военных, приехавших туда в свободное время, в собственный отпуск. И бывших офицеров, не так давно вышедших в отставку, и бывших солдат, тоже ушедших в отпуск, уже гражданский, и выбравших себе такой несколько странный при взгляде со стороны способ отдыха. Или даже просто уволившихся с работы, которым не удавалось взять отпуск, когда душа горела и требовала вмешательства в дело спасения соплеменников за границей. Категорию людей, любящих воевать, Иващенко встречал, хотя, откровенно говоря, никогда не понимал их. Но он понимал, что желание воевать на стороне ополчения было вызвано повышенным чувством справедливости, желанием защитить слабых и не допустить уничтожения виновных только в том, что они хотят жить не по чужим придуманным порядкам, а по своим привычным. И желают сами разговаривать на своем языке, и детям своим хотят такую возможность оставить в наследство. Большинство добровольцев имело военную подготовку и даже практику. Кто-то еще в Афгане воевал, большинство прошли Чечню и другие регионы Северного Кавказа. Это была школа войны и школа выживания. Однако много было таких, кто не воевал, но прошел армию и имел навыки обращения с оружием. И не побоялся на войну поехать, не побоялся встать в один строй с местными ополченцами. Более того, добровольцы приезжали не только из России, но и из Сербии, Франции, Италии, далекой Бразилии, и, что уж совсем казалось странным, даже из Польши, которая традиционно декларирует себя противником России и всего русского. Все это были люди с повышенным чувством справедливости и верой, что они приехали бороться за правое дело. Они ехали, хорошо зная, что могут погибнуть, но это никого не останавливало. Ехали не за заработком, потому что часто с собой привозили и снаряжение, и обмундирование. На месте получали только оружие. Но вот что касается регулярных воинских подразделений российских войск, то подобные утверждения украинской стороны только смешили Иващенко, как смешили они и всех военных специалистов. Любой спец понимал, что, в случае действительного ввода российских войск, которое постоянно провоцировалось украинской стороной с подачи из-за океана, Киев был бы взят через три дня, если не в день ввода войск.