Под прицелом ... Часть 2-я

Я лежу в ее объятьях. Боже, как прекрасно. Она в эйфории и смеется каждые пять минут.

- Ты счастлива?

- По мне не видно? – она целует мои волосы, щеки, нос.

- Ну судя по тому, что ты открыла дверь, поняла мой намек, схватила, принесла сюда и занялась любовью со мной, мне кажется, да.

Она отрывается от меня и ныряет под одеяло, задержавшись возле моего живота. Чувствую, как ее губы двигаются, слегка задевая мою кожу. Поднимаю одеяло и смотрю на нее.

- Что ты делаешь?

- У меня приватный разговор. Отстань, - она отнимает у меня одеяло и снова накрывается с головой.

Я запрокидываю голову и в первый раз за всю неделю начинаю смеяться.

Кажется, мне нравится быть беременной.

(гаснет свет)

Часть вторая. Эпизод восьмой. Победитель голосовал «за»

Как чудесно - именно этого мне и не хватало. Целая неделя без нее – это уж слишком. Не хочу больше, чтобы такое повторилось, но, к сожалению, в нашей работе нельзя избежать подобных командировок. Но я надеюсь, что встреча после разлуки будет всегда такой приятной.

Келс крепко спит, прижавшись ко мне. Моя правая рука лежит на ее животе, прикрывая нашего малыша. Мне кажется, что он уже немного увеличился в размерах, но сомневаюсь, что это возможно. И конечно же, ничего не скажу об этом Келс. Не хочу, чтобы она начала переживать по поводу своего веса и фигуры уже на ранней стадии беременности.

У нас будет ребенок. У нее внутри живет маленький росточек жизни, который через некоторое время будет с нами. Он уже там – растет, развивается и становится человечком. Скоро он сможет нас слышать, а мы сможем услышать его сердцебиение. К Рождеству у нас будет самый лучший подарок из всех возможных.

Вау.

Я утыкаюсь носом в ее шею сзади и прижимаю Келс поближе к себе. Она такая маленькая по сравнению со мной. Медленно провожу рукой вдоль ее бедра, гладя кожу. У нее такие узкие бедра, надеюсь, рождение ребенка не станет проблемой. Я не хочу ничем навредить ей. Никогда.

Целую ее плечо, не в силах удержаться от прикосновения к ее коже.

Она вздыхает во сне и переворачивается на спину. Передо мной открывается обнаженное тело Келс во всем своем великолепии, простыня лишь слегка прикрывает его в районе талии. Мне так этого не хватало - просыпаться утром рядом с ней.

Смотрю на ее грудь, выискивая малейшие изменения. Как по мне, она выглядит идеально. Если бы я была ребенком, то была бы очень довольна таким источником питания. Но даже несмотря на то, что я не ребенок, я и без того очень довольна ею. Она совершенна: мягкая, но упругая, и при том совершенной формы. Моя ладонь сама по себе накрывает ее левую грудь, чтобы оценить ее для последующего сравнения.

Боже, какое приятное чувство!

- И тебе доброе утро, - шепчет Келс хриплым ото сна голосом. Ее глаза слегка приоткрыты, и все что я вижу – оттенки зеленого.

Я краснею и отнимаю руку.

- Упс, извини. Я не хотела разбудить тебя.

Она хватает мою ладонь и возвращает на место.

- Я же не жаловалась. А чем ты занимаешься?

- Наблюдала за тем, как ты спишь.

Она хмурится и вытягивается, обвивая рукой мою шею.

- Это не очень интересное занятие, - ее пальцы проскальзывают в мои волосы у основания шеи, и она притягивает меня поближе к себе.

Мы обмениваемся приветственным утренним поцелуем.

- Я так соскучилась по тебе, - признаюсь ей. – Я еле сдерживала себя, чтобы не улететь домой и каждую ночь спать рядом с тобой.

Она легко проводит ногтем по моим губам, посылая мурашки по всему позвоночнику.

- Мне так сильно хотелось, чтобы ты была дома, Харпер. Я не могла уснуть без тебя.

- Мне так жаль, детка.

- Это не твоя вина, - качает она головой. Мы обе знаем, что она считает виноватым Ленгстона. Хорошо, что не меня.

- Ну, теперь-то ты со мной. А помнишь, что было в прошлый раз, когда мы оказались вдвоем в гостиничном номере? – Нью-Йорк. Первое утро Рождества.

Она смеется.

- Моя мать! Я думала, что она умрет на месте при виде тебя. А ты еще и потянулась! О, Боже! Это было восхитительно!

- Я была очень сердита.

- Почему? – осторожно интересуется она, наверное, полагая, что на нее.

- Если я правильно помню, только мы начали заниматься любовью, как твоя мать потребовала, чтобы ее впустили.

- Харпер!

- Что?

- Могу дать гарантию, что сейчас моей матери нет поблизости не только в Колумбусе, но и во всем Огайо.

Я перекатываюсь и нежно накрываю ее тело сверху своим, с осторожностью переместив почти весь свой вес на руки, чтобы не повредить нашему ребенку.

- И слава Богу!

* * *

Выходя из душевой кабины, слышу, как открывается и закрывается дверь в номер. Затем открывается дверь в ванную.

- Завтрак готов, - объявляет Харпер, просовывая голову и тем самым выпуская пар.

- Вот негодяйка, - протестую я. – ты выпустила весь мой пар! Иди, я присоединюсь через минуту. – Ну пожалуйста, закрой дверь, иначе этот сквозняк убьет меня. – Почему-то я уверена - ты делаешь это, чтобы попялиться на меня.

По той же причине я захожу в ванную, когда там моется Харпер. Как будто мне прямо-таки не терпится почистить зубы или расчесать волосы.