Под прикрытием

Самое запоминающее из воспоминаний детства – наблюдение за уличным точильщиком ножей. Это и, возможно – чтение книг про Ломоносова, Попова и Менделеева, а также влияние товарищей – привлекли внимание юного Яковлева к технике. Александр пробовал построить «перпетуум мобиле» и одно время занимался в радиокружке. В этом, обнаружилось его «родство душ» с нашим Домовёнком и, тот поведал будущему главному конструктору о собственных потугах по изготовлению паровика и «гидростанции» на Грязном ручье.

Затем, начитавшись соответствующей литературы, в 1921 году Александр и его друзья по авиамодельному кружку собрал первую модель планера способную летать. Так началась его конструкторская деятельность.

Закончив в этом году школу, он подобно миллионам его сверстников сейчас определялся – кем ему быть? Насколько я понял – окончательно решить стать авиаконструктором, Александр Яковлев ещё не решил. Точно так же, к некоторой моей досаде, он не дал определённого ответа и твёрдого обещания в ответ на более чем заманчивое предложение.

Расстались друзьями, обещали поддерживать связь друг с другом…

* * *

Через неделю с небольшим, не став дожидаться официального закрытия Выставки – вся наша делегация вместе с экспонатами отправились домой в Ульяновск. В Москве остались лишь я, Михаил и Елизавета.

Глава 29. Операция «Пассажир»

– Когда следующий трактор сделаем, Серафим? – спросил ещё в Ульяновске Клим, войдя «во вкус», – народ пишет, приезжает, интересуется…

После моего ответа, он буквально оторопел:

– «Мы»? Пожалуй, никогда. Достало меня иметь дело с «Красным Сормово», а без них мы не потянем.

– Так, что же нам делать, как быть? Народ пишет, приезжает, интересуется…

– Мы пойдём другим путём! А «народ» потерпит с годик-два – он ещё и не то и, не столько терпел, сердечный.

* * *

Ещё ранней весной, ознакомившись поближе с порядками – царившими на заводе «Красное Сормово», я отказался даже от мысли создать там сперва крупносерийное тракторное производство, а ближе к тридцатым годам – что-то типа прообраза знаменитого «Танкограда».

По нескольким причинам:

Во-первых – это государственное предприятие и, государство за ним тщательно бдит – сковывая любую частную инициативу и, с течением времени – этот процесс будет только усугубляться.

Во-вторых – рабочий класс там донельзя избалован вниманием «руководящей и направляющей». Ведь «Сормово» – первенец рабочего движения, именно там произошла первая в России забастовка.

В-третьих, вытекает из «в-первых» и «во-вторых» – пристальное внимание ВКП(б) за любым «пуком», доносившемся из этого завода.

В-четвёртых – завод имеет достаточно много гарантированных заказов, особенно связанных с волжским речным и каспийским морским судоходством. Кроме того, в связи с энергичными усилиями государства в сфере восстановления железнодорожного транспорта – имеются контракты на изготовление и ремонт подвижного состава. Лишний геморр с массовым трактором – ни заводу, ни самим заводчанам – совершенно ни к чему.

В-пятых, ещё и по чисто внутриполитическим причинам – государство не экономит на дотациях для таких вот «флагманов», типа Путиловского, Обуховского да Сормовского заводов. Так что, сормовчане – без «куска хлеба» не сидят и, не думают ежеминутно – где-бы им урвать лишний заказ, чтоб заработать лишнюю копейку на пропитание. Если бы Ксавер не познакомил меня с тем «злостным контрагентом», уверен – со мной и разговаривать никто не стал бы.

Однако, то были разовые контракты. Не могу же я выпускать таким образом – тысячи и десятки тысяч тракторов в год, как того хочу?!

Думаю, этих пяти причин вполне достаточно, чтоб искать другое место для серийного производства трактора «Мужик».

* * *

И тогда я как хищный коршун-стервятник – парящий высоко в небе над облаками, обратил свой ястребиный взор на бьющегося в последней предсмертной агонии гиганта… На бывшую «империю» братьев Баташёых – то бишь, на Приокский горный округ (окружной центр – город Выкса) – в состав которого с десяток-полтора заводов и заводиков.

^{Рисунок 89. «Империя» братьев Баташовых, в 1920-е годы – Приокский горный округ.}

Особенно привлекательным было то, что этот Округ – как бы «отдельное государство», расположившееся среди лесов, болот и, бесчисленных рек и речушек. Хотя, это промышленное образование имеет свою собственную развитую сеть узкоколейных дорог – оно не имеет даже железнодорожной связи с «внешним миром», которая поддерживается только от ледохода до ледостава, через пристани на Тёще и Оке.

В этом есть свои минусы и плюсы, конечно…

Из «плюсов» – Москва меньше свой нос совать будет, а главный из «минусов» – можно достаточно легко превратить в плюс. Стоит только проложить ж/д ветку, протяжённостью где-то чуть менее полусотни вёрст, вдоль старой грунтовки от посёлка Печи Лукояновского уезда – через Монастырь к Ульяновску и, про логистические проблемы – можно будет навсегда забыть.