Под прикрытием

– Служу трудовому народу!

Докладываю: так и так – имеем двоих убитых, семерых легко- и четырёх тяжелораненных, уничтожили столько-столько бандитов, взяли в плен ещё столько. Небольшая группа – сабель в пять, успела скрыться вон в том-то направлении.

Решил воспользоваться добродушным настроением начальства:

– Разрешите обратиться, товарищ комдив?

– Разрешаю…

– Прошу наградить воспитанника Ульяновского отряда военизированной охраны, Гешефтмана Михаила Константиновича – метким огнём уничтожившего бандитского пулемётчика и тем обеспечивающего успех нашего Сводного отряда.

– Конечно, конечно, – оборачивается к кому-то и строго, – запиши этого… Как его?

– Гешефтман Михаил Константинович.

– Запиши в списки представленных к награждению в первую очередь.

* * *

Забегая вперёд скажу: ордена «Боевого Красного знамени» мы с Мишкой, конечно, не дождались – да и не рассчитывали наперёд на такую плюшку… Но «награда» всё равно нашла своего героя: уже летом, на Гешефтмана пришла из столицы почётная грамота от Реввоенсовета республики – подписанная… Его председателем и заодно – Наркомом по военным и морским делам, товарищем Троцким Львом Давидовичем!

^{Рисунок 44. Почетная грамота от РВСР РСФСР.}

Ну, что оставалось делать?!

– Давай-ка мы с тобой её сожжём, Миша, во избежание, так сказать… А потом забудем и никому не скажем про существовании этой «награды».

Тот, недоумевает:

– Иногда, я тебя просто не понимаю, Серафим! Не понимаю логику твоих поступков…

– Иногда, я сам себя не понимаю, но поверь: придёт время и, ты мне – ещё спасибо скажешь.

Подумав недолго, соглашается:

– Насколько я тебя уже знаю – так и сбудется.

Засовывая Почётную грамоту от РВСР в печку, я добавил:

– И впредь поменьше выёживайся при посторонних своей сверхметкой стрельбой и прочими боевыми навыками: сыновья типографских рабочих, по определению – так стрелять не могут.

– Согласен! В следующий раз буду ждать – когда нас с тобой убьют, но происхождения не выдам.

Невольно улыбаюсь и, как породистому щенку загривок, треплю рукой его непослушные вихры:

– Не умничай, «происхожденец»…

Без сомнения самой лучшей наградой был почёт и уважение, возникшее ко мне у всех без исключения представителей «силовых структур» Ульяновска и волости, даже у пожарников:

– Если бы не товарищ Свешников, да Мишка-Барчук – нас бы всех казаки порубили, как пить дать!

– Ну, наливай тогда за их здоровье, стало быть…

И долго ещё в нашей местности пили за наше с Мишкой здоровье и, за здравие – свечки в Благовещенском Храме свечки ставили, по словам Отца Фёдора.

* * *

После того боя, за всеми последующими делами, хозяйственными хлопотами да заботами об раненных – про Мишку-Барона я совершенно забыл.

Переночевав, с утра после плотного завтрака выезжаем обратно в Ульяновск… Отдельно двое саней с раненными и местным фельдшером для ухода за ними в дороге, предпоследние сани с двумя нашими убитыми… И, наконец замыкает обоз лишние «трофейные» сани под управлением нашего героя-воспитанника.

Вот тогда я про Мишку вспомнил и после первого же привала, пересаживаюсь к нему:

– Ну и как там у нас с трофеями, Миша?

Вынимает из-за пазухи и протягивает мне бинокль:

– Не новый, кто б спорил – зато оригинальный цейсовский, а не венгерская подделка.

Видно невооружённым взглядом, что изделие интенсивно использовалось – кожаное покрытие потёрто, но в целом хорошего состояния. Читаю маркировку на пластинах: «Сarl Zeiss Jena. DF 6 х» – стало быть бинокль шестикратного увеличения. Серийный номер 657107… Конечно же не удержался, опробовал: оптика отличная, четкая, чистая. Привычной мне шкалы нет – видать, она появилась лишь на следующих поколениях этих оптических приборов.

– Молодец, Миша!

– Служу трудовому народу! – как обычно слегка придурковато, потом серьёзно, – пошарь в санях, товарищ заведующий оружием… Только осторожно, чтоб никто не видел.

– А кто здесь увидит, – бурчу, – разве твоя кобыла хвост задерёт и зыркнет «шоколадным глазом»…

Приподнимаю ворох какого-то шмутья, разгребаю слой соломы и вижу нечто до боли знакомое мне по многочисленным срачам на Форуме альтернативной истории.

Невольно вырвалось:

– «Худший из худших»!

– Да, – с готовностью согласился Мишка, – автоматическое ружьё «Шоша» – дерьмо на редкость полное…

^{Рисунок 45. 8-мм ручной пулемёт «Шоша», по официальной терминологии – «Ружьё-пулемёт CSRG».}

Пулемёт оказался без патронов, без запасных обойм-магазинов – да к тому же с сильно повреждённой ствольной коробкой. Вот, почему бандиты перестали из него стрелять!

– Ну ты и Дерсу Узала, Миша, – восхищаюсь, рассматривая вмятину, после которой одна из трёх пуля отрикошетив от ствольной коробки, поразила пулемётчика.

– Так я ж не специально – в голову пулемётчика целил!

– Не… Беру свои слова обратно, – моя «мстя» за «генерала Яшу» будет ужасна, – до Дерсу Узала тебе – как до Пекина пешком, Мишка!

Посмотрев друг на друга, дружно расхохотались – аж трофейная кобыла обернулась и удивлённо посмотрела на нас, прядая ушами.