Под парусом через океан

Я удивляюсь, каким спокойным и бодрым выглядит Дончо. Меня порой охватывает такое сильное желание прибыть в конечный пункт, что я не нахожу себе места и занимаю себя, чтобы время шло быстрее, бесполезной деятельностью – переставляю багаж, просматриваю еще раз содержимое мешков. Бессмысленно? Но зато успокаивает. А Дончо, даже несмотря на то, что солнце печет немилосердно, сидит неподвижно на палубе и смотрит в океан. Он может это делать часами, не обращая на меня внимания, будто меня здесь нет. Но подходит ко мне всегда вовремя, в тот момент, когда мне хочется почувствовать близость другого.

18 июня, Дончо

Райская птица

Ветер изменил направление на юго-восток. Это то, о чем мы мечтали. Если он не переменится в течение трех-четырех дней, то мы сможем выйти точно к нашей цели. Нужны три-четыре дня хода на северо-запад…

У нашей экспедиции довольно трудная задача. Обычно все пересекающие Атлантический океан беспрепятственно плывут к южным островам. Мы же рвемся к Кубе, которая расположена на 1200 миль (то есть на 2100 километров) западнее их. Такое же расстояние пролегло между Софией и океаном.

Мы очень довольны, что плавание проходит без повреждений лодки, и жалеем, что не можем об этом поведать миру. Бездействующие аккумуляторы да лопнувшее стекло газовой лампы, склеенное усилиями Юлии, – вот все наши потери.

Вчера мы видели райскую птицу. Белую. С длинным хвостом. Она прилетела после захода солнца, и мне не удалось ее снять. Вспомнил стихотворение об этой птице, которое выучил в шестилетнем возрасте. Подлинное имя хвостатой птицы «фаэтон», но мы все же будем звать ее райской.

Удивительно чувствительное существо человек. Как хорошо я ощущаю зависимость моего настроения от силы и направления ветра. Сейчас, когда дует этот добрый пассат, во мне все поет.

19 июня, Дончо

Меланхолия Юлии

У Юлии приступ меланхолии. Она уставилась в одну точку океана, а глаза ее полны слез. Рядом с ней лежит фотография Яны.

Я и раньше заметил, что с ней начинает что-то происходить, потому что все чаще она останавливается у лага, который как бы замер на месте, показывая, что до Кубы нам плыть еще 1800 миль. Многовато…

Произвожу специально для Юлии самые скрупулезные расчеты и убеждаю ее, что на Кубе мы окажемся 13 июля. Вижу на ее лице признаки хорошего настроения. А еще через час она начинает удивляться сама, как могла в такую хорошую погоду заразиться меланхолией.

А ведь погода действительно прекрасна! Дождь!

Еще недавно он лишь накрапывал и был похож скорее на туман, а сейчас уже идет ливень – впервые за много дней плавания. Я мгновенно разделся и стал намыливаться специальным тропическим мылом, чтобы смыть соль. Но, как и всегда случается в душе, нужная вода, то есть дождь, прекратилась, и пришлось мне ополаскиваться морской водой. Юлия развеселилась еще больше, а я чувствую себя обманутым и мелочно сержусь на небеса.

После дождя ветер стал слабее и направление его строго не ориентировано. Нам достается много работы. Приходится то и дело менять положение парусов, сделали по крайней мере тридцать поворотов.

Сменить галс при наших снастях особенно хлопотное дело. Сначала разворачиваемся кормой к ветру и ждем, чтобы «Джу» набрала скорость. Затем убираю грот, вытаскиваю рейку, стиснутую между вантами (так грот лучше ловит ветер). Перебрасываю ее на другую сторону, на другой крюк. Поднимаю грот, и снова набираем скорость. Юлия отпускает шкот и поворачивает румпель. Хватаю фалинь, привязанный к концу рейки, начинаю тянуть с силой вниз и в сторону. Рейка делает полукруг вокруг мачты. Парус оказывается с другой стороны лодки. Юлия привязывает шкот к противоположному борту. Я подбегаю к ней, натягиваю шкот и… забываю о стакселе. Перед тем как начать подобную операцию, я всегда стягиваю его, закусив фал, убираю гик, сворачиваю и привязываю стаксель так, чтобы он «не играл».

Сложная процедура? Но я еще коротко описываю ее, некоторые подробности опустил. На деле все довольно просто, и жаловаться на такую работу не приходится. Она входит в распорядок нашей жизни.

Океан изменил свой цвет. Появилось множество оттенков, которые придают ему какую-то особую красоту. Сейчас он бело-голубой, будто в него подмешали молока.

Ветер умеренный. Идем прямо к Кубе.

Мы немного озабочены тем, что прибудем раньше, чем это намечено по графику, и тогда опередим тех, кто собирался встречать нас. Хорошо было бы известить их. Хорошо бы встретить корабль. До сих пор мы вступали в прямой контакт лишь с одним кораблем, советским, и то перед Лас-Пальмасом. Решаем написать депешу с указанием «точной» даты нашего прибытия в Сантьяго-де-Куба. Привязываем ее к грузу (скоба) и держим под рукой, чтобы в нужный момент ее можно было бы швырнуть на палубу подошедшего близко судна. Так мы делали в Черном море.

19 июня, Юлия

Пятилиние