Под парусами клиперов

Для такого случая у нас на Кубе, когда ныряли за лангустами на поясе со свинцовым грузом, всегда был набор крюков, и острый нож на левой ноге в чехле. Длинный крючок вы вводите в нору под брюхо лангуста и цепляете его, потом быстро выдёргиваете из норы, затем ножом протыкаете голову, а некоторые рыбаки просто её откручивали руками. Для этой цели специально из отпусков в Союзе привозили крепкие футбольные перчатки вратаря с шипами, очень удобные для борьбы с лангустами. А для того, чтобы потом с каждым отдельным пойманным лангустом не плыть к берегу, у нас к поясу был привязан длинный десятиметровый фал с пробковым кругом на конце, дно круга было затянуто сеткой, в которую и складывались пойманные лангусты, найденные ракушки и срезанные чёрные кораллы. Там же лежали связка бананов и бутылка с пресной водой, чтобы перекусить прямо в море, ведь плавали на такой рыбалке почти весь день, некоторые и бутылочку рома таскали с собой в море. Да, в круг ещё втыкалась большая пальмовая ветка, чтобы твой напарник мог на волне издалека видеть тебя, а ты его, ведь в море принято плавать парами для страховки. А снизу к кругу был прикреплён «кукан», цепь с петлями, на которые насаживалась подбитая рыба.

Вышел довольный из воды, поснимал окрестности на видео камеру и побрёл назад в лагерь клипера. Там филиппинцы в белых шортах и майках-тельняшках с широкими полосками уже накрыли столы с закусками и горячим блюдами, но всё это было привезено с парусника и открытого огня у них не было. Отдельно стоял бар с алкогольными напитками за отдельную плату. Поэтому вернулся назад на поляну с лангустным рестораном и попросил повара пожарить мою рыбу. Он сначала покривлялся для приличия потом согласился, когда я ему пообещал купить у него напитки и заплатить за готовку. Через двадцать минут он мне подал роскошное блюдо с моей рыбой «парго», украшенной зеленью, лимоном и с добавкой Breadfruit-хлебного дерева.

Как гласит легенда плоды этого хлебного дерева, богатого витаминами, некогда привёз сюда на своём судне «Bounty» капитан Блай, рассчитывая таким образом повысить работоспособность рабов на Антильских островах и Таити.

Да, что может быть лучше хорошего обеда из свежей рыбы на солнечном карибском пляже в тени навеса ресторанчика под холодное местное пиво «Carib» и пару линий рома. Красота! Жизнь прекрасна!

Посидев в кресле под навесом переваривая и легко усваивая принятую пищу, полюбовавшись местными видами, собрал вещи и вернулся на свой пляж, там уже стоял тендер. Тендер, пробиваясь сквозь строй яхт и катамаранов, скопившихся в бухте, вернул нас на парусник, крутая «very original» яхта с названием «Ocean Pearl» всё ещё болталась на мелководье.

На паруснике быстро прошмыгнул мимо Тропикал Бара, где маячила одинокая мощная фигура Олафа с бокалом пива в руке. В своей каюте принял душ. Переоделся, взял книгу «Записки чёрного гусара» Князя Несвицкого, которую взял в дорогу читать и поднялся на BRIDGE – капитанский мостик.

На 15–30 было назначено отплытие на остров St. Vincent, поэтому прозвучало объявление по радио и сирена:

«Last Tender back to SPV Royal Clipper! All guests on board!»

На мостике в этот раз командовал Андрей из Одессы – первый помощник капитана, облокотившись о румпель он приглядывал за моряками-филиппинцами, готовящимися к подъёму парусов, каждый из них брал в руки шкот паруса, которым потом будет контролировать его натяжение.

Румпель – рычаг для поворачивания руля судна.

Шкот – снасть (фал), идущая от нижнего угла паруса и служащая для растягивания и управления им.

Подошёл к нему, поздоровался спросил, как дела у него и вообще на Украине.

– Дела идут все хорошо, но не моим маршрутом, – пошутил он и дал команду палубным матросам готовиться к подъёму зарифлённого грота.

Зарифлённый грот – нижний прямой парус с уменьшенной площадью при сильном ветре на грот-мачте.

– Ветер что-то усиливается, – пояснил он и потом охотно согласился пообщаться, рассказал, что закончил мореходку в Одессе, на практике был на судостроительном заводе в Николаеве. Посетовал, что сейчас в Украине этот завод заброшен, новые корабли не строятся, а старые все распроданы на металлолом, поэтому моряки вот и уезжают на заработки за границу, а в стране бардак:

«Слева – бесы, справа-бесы,
Не по новой нам налей!
Эти с нар, а те-из кресел,
Не поймёшь какие злей.
            И куда, в какие дали
            На какой ещё маршрут,
            Нас с тобою эти врали
            По этапу поведут.
Что искать нам в этой жизни?
Править к пристани какой?
Ну-ка солнце, ярче брызни!
Со святыми упокой…»

Процитировал он медленно с выражением Высоцкого.

– Да уж, «шайзе вирт гольд» – дерьмо становится золотом! – поддакнул ему в ответ.