Под палящим солнцем

Гарри ждал, опершись на деревянные перила. Он выпрямился, когда троица вылезла из машин. Его кожа была похожа на крокодиловую, выражение лица никогда не менялось, и невозможно было угадать, о чем он думает. Взращенный и вскормленный Баламарой, он начал работать тогда, когда должен был ходить в школу. В Берли Даунс он пришел еще до того, как Нэйтан родился, и был по-прежнему здесь, когда Нэйтан уже давно съехал.

– Рад видеть вас обоих, – сказал Гарри, пожав руку Нэйтану и похлопав Ксандера по плечу. Баб был поглощен слюнявым воссоединением со своей собакой. В некотором отдалении Нэйтан увидел пастушью собаку Кэмерона, Даффи, которая стояла и смотрела на пустую дорогу. Он протянул ей руку, и она нехотя подошла.

Из дома донеслась музыка, голос пел о снеге и о санях с бубенцами. «Наверное, из комнаты племянниц», – подумал Нэйтан. Последний раз он видел дочерей Кэмерона год назад, интересно, как они воспримут весть об отце. Праздничная музыка звучала гротескно, но девочкам было всего пять и восемь лет. Так что, лишь бы это помогло.

Передняя дверь отворилась, и Нэйтан испытал почти что ужас при виде матери. Ее бледные щеки ввалились, глаза были красные, она так сгорбилась, будто все ее силы уходили только на то, чтобы просто стоять на ногах.

– Я думал, ты хотела попробовать уснуть, – сказал Гарри.

Лиз Брайт не стала тратить энергию на ответ, сощурив от яркого света опухшие глаза. Нэйтан видел, как в них набираются новые слезы, когда она смотрела на него с братом. Никто из них не был тем сыном, которого она хотела видеть, Нэйтан знал и почувствовал вину за то, что об этом подумал. Лиз старалась изо всех сил не иметь любимчиков, но улыбчивость, быстрый ум и хозяйственная хватка Кэмерона едва ли оставляли ей шансы. Баб, небритый, весь в пыли, тер глаз грязным пальцем. Нэйтан знал, что и сам выглядит не лучше.

Лиз слегка просветлела, взглянув на Ксандера, притянула его к себе и заключила в объятия. Потом она обняла и Нэйтана. Он обнял ее в ответ. С непривычки очень неуклюже.

Лиз сделала глубокий вдох.

– Расскажи мне.

– Может, лучше сначала зайдем в дом, – начал было Гарри, но она его оборвала.

– Нет. Там девочки. Расскажи здесь.

Нэйтан снова остро ощутил, как ему не хватает Кэмерона. Тот умел вести даже такие разговоры. От Баба, который, сидя на корточках, что-то шептал на ухо своей собаке, помощи ждать не приходилось.

– Все довольно странно, – начал Нэйтан и остановился. Он начал снова, изо всех сил стараясь объяснить то, что видел, а Лиз начала мерить шагами веранду. Два шага вперед – и тут же назад, словно она разрывалась между желанием знать правду и неспособностью ее вынести.

– Мы не уверены, – продолжал повторять Нэйтан. – Я не знаю.

– Его машина в порядке, – влез в какой-то момент Баб, и Лиз зашаркала в самый дальний конец веранды. – Мы проверяли.

– Нигде не застряла? – спросил Гарри, глядя то на одного брата, то на другого. – Шины не пробиты?

Оба помотали головами.

– Какие-нибудь мысли насчет того, что он там делал? – спросил Нэйтан.

– Он не упоминал ни о какой работе там, – ответил Гарри. – В книгу он вписал Леманс Хилл.

– Баб сказал, что в последнее время он был немного странным, – сказал Нэйтан.

Он видел, как Гарри посмотрел на Лиз, и подумал, что ему, наверно, не совсем удобно говорить при их матери. Гарри кивнул.

– Пожалуй, что так, да.

– Насколько все было плохо?

– Сложно сказать, – что-то пробежало по лицу Гарри, но прочитать его выражение по-прежнему было невозможно.

– Он несколько недель был сам не свой, когда я сейчас об этом думаю. Может, даже месяц, что скажешь? – Он посмотрел на Лиз, та едва заметно кивнула, глядя мимо пышного сада на бесплодную коричневую землю за ним.

– Ничего особо серьезного, – добавил Гарри. – Очевидно. Иначе мы бы что-нибудь сделали.

– Что именно ты имеешь в виду, когда говоришь «сам не свой»? – спросил Нэйтан.

– Начал упускать из виду кое-какие вещи по хозяйству, но ничего критического. Говорил несколько раз, что устал. Мне показалось, что он плохо спит.

– Так и было, – тихо сказала Лиз. – Иногда я слышала его по ночам.

– И он стал очень раздражительным. Резче, грубее, чем обычно.

«Нет, совсем непохоже на Кэмерона», – подумал Нэйтан.

– Что-то случилось? – спросил Нэйтан. – Какие-нибудь проблемы на ферме?

Гарри покачал головой.

– Нет, все хорошо. Дела идут отлично. Год выдался удачным.

– Хорошо. Рад слышать, – сказал Нэйтан, которому этот год принес только новые долги. Рождественские украшения сверкнули на солнце, и он подумал о своих племянницах. – Софи и Ло уже знают?

– С ними Ильза, должна сказать, – ответил Гарри, и Нэйтан машинально бросил взгляд на дверь. Там никого не было, но он прослушал, что сказал Гарри. – Прости, что?

– Глен звонил.

– А, их сержант. Он уже вернулся?

– Еще нет, но хочет, чтобы завтра кто-то приехал к машине Кэма.

Нэйтан снова почувствовал вес ключей у себя в кармане.

– Я съезжу.

– Я уже сказал, что я приеду, – сказал Гарри.

– Ну и что, я с тобой.

– И я, – в один голос сказали Ксандер и Баб.