Под откос

Максим аккуратно, но как-то без пиетета потрогал ладонью блестящий цилиндр, выделяющийся в середине конструкции. Удовлетворенно кивнул головой.

– Потрогайте вы, – предложил он Быстрову.

Тот пожал плечами, но потрогал.

– И как?

– Никак, железка железкой. Холодная.

– Правильно, – поднял палец пацан. – А теперь попробуйте ее приподнять.

– Зачем?

– Ну не спрашивайте, долго рассказывать. Просто скажите мне, сколько она весит.

Быстров раздраженно вздохнул – происходящее казалось ему театром абсурда – но двумя руками поднял чемодан, покачал его, и поставил на место.

– Килограммов шестнадцать-семнадцать.

– Что и требовалось доказать, – менторским тоном прогундел Максим, и по-профессорски указательным пальцем поправил очки.

– Сапсан, я Мельница! Ответьте! – громко, так что все услышали, раздался вызов в наушниках Быстрова. Позывной «Мельница» был у экипажа вертолета, на котором находилась ретрансляционная радиостанция, с помощью которой осуществлялась связь с оперативным штабом.

– Слушаю.

– До стрелки осталось два километра. Вы будете там через три минуты.

– Все, игрушки кончились! – решительно скомандовал Быстров. – Петя, три минуты на решение. Потом я дергаю стоп-кран. Прости, малыш, было приятно с тобой познакомиться, – потрепал он Максима по плечу. – Но времени нет.

– Но…

– Все, я сказал! – повысил голос майор.

– Дядь Леш! Скажите ему! Он щас все испортит! Дайте мне сказать!

– Майор, один хрен не успеть, – попросил Леха, хотя в душе у него не было ни единого сомнения, что все кончится благополучно.

– Петя, думай, – распорядился Быстров. – А ты говори быстро.

– Это не бомба! – заорал Максим. Вся серьезность с него слетела. Теперь перед мужиками прыгал в нетерпении обычный пацан, совсем еще маленький. – Я докажу! Я изучал устройство атомной бомбы. Да не смейтесь вы!!! Я по физике школьную программу давно сам прошел. Так вот. Есть два типа устройства – урановое и плутониевое. Чтобы произошла ядерная цепная реакция урановой бомбы, нужен заряд урана массой пятьдесят килограммов. А еще взрывчатка! А вы сами сказали, что чемодан весит пятнадцать килограммов. И заряд урана-235 размером с футбольный мяч. Он сюда просто не уместится!

– А плутоний?

– Плутония нужно всего пять килограммов, и размером ядро с куриный желток. Но это очень сложная бомба! Ядро должно быть обложено очень мощной взрывчаткой, которая при взрыве сплюснет его и запустит цепную реакцию. Эта взрывчатка должна быть разделена как минимум на тридцать два секторав, и они должны взорваться одновременно с такой точностью, как на космических кораблях! Если хоть один детонатор собьется хоть на одну миллионную долю секунды – все! Ядерного взрыва не будет. Вместо того, чтобы сплюснуть урановый шарик, взрывчатка своим бризантным действием его разрушит!

Лица Быстрова было не видно под черной маской, но и по глазам многое можно было понять. Речи десятилетнего мальчишки ввергли его в ступор.

– Не верите? Да вы же сами сказали, что цилиндр холодный! – в отчаянии заорал пацан.

– И что?

– А то! Двоечники вы! Пятерки, поди, только по физкультуре были?! Плутоний, за счет непрерывно протекающей в нем реакции, постоянно выделяет тепло. Он как вечная печка! Его обычная температура пятьдесят-шестьдесят градусов. Это температура очень горячей на ощупь воды. А цилиндр холодный! Нет там никакого плутония!

Максим истратил запас красноречия, махнул рукой и плюхнулся на диван.

– Минута! – уведомил вертолетчик.

– А что мы теряем? – поинтересовался Алексей. – Все равно ничего не успеваем.

– Ну ладно! Даже если там нет ядерного заряда, то даже обычный заряд рванет так, что нас по всей Сибири будут собирать. Так что нам с этим долбанным чемоданом делать?

– А выбросьте его, – предложил Максим.

Три мужика вытаращились на мальца.

– Черт, – выдохнул Быстров. – Бегом!!!

Он схватил чемодан в охапку, бросил внутрь пульт управления вместе с оторванной рукой Тагира, прижал крышку и метнулся в тамбур.

– Петька, стоп-кран! Как только рванет – дергай!

Пластиковый кейс грохнулся на полотно и разлетелся брызгами сверкающих осколков. Металлические и пластмассовые детали кувыркались по рельсам, словно хотели догнать уходящий поезд. Быстров заворожено смотрел на их скачку, пока последняя деталь муляжа не угомонилась на грунте.

– Ковтун! Стоп-кран! – заорал Быстров, придя в себя. – Тормози!!!

Генерал-лейтенант ФСБ Храмцов вошел в помещение оперативного штаба скорым деловым шагом. Его гладко выбритое лицо излучало уверенность. С его появлением на КП, штаб автоматически переименовывался в Федеральный оперативный штаб, и он был его главой. Бодрый вид Храмцова контрастировал с помятым, осунувшимся лицом уже бывшего начальника штаба Трофимова. Генерал-майор выглядел несвежим, глаза покраснели, а на спине и под мышками форменной рубашки расплылись потные пятна. Колхозник, одним словом, как иногда называл его и ему подобных «стариков» блестящий офицер Храмцов.