Под неусыпным надзором

Его страх перемежался с непреодолимым любопытством: ему нестерпимо хотелось понять, кем был этот таинственный наблюдатель. Но еще больше Себу было интересно, как тому удалось попасть с береговой линии Гудрингтона на пирс? Он достаточно часто оглядывался назад и точно знал, что его никто не преследовал. Конечно, это могло быть совпадением: два одинаково одетых человека в разных местах одинаково направили на него свой пристальный взгляд. Но Себ был не в том состоянии, не мог даже попытаться убедить себя в этом.

Ища объяснение появлению человека на пирсе, Себ понял, что, судя по всему, тот знал о конечной точке маршрута. Чтобы ждать тебя. И вновь его здравые доводы перекрыло понимание того, что этот незнакомец вполне мог добраться сюда каким-то иным способом, о котором Себ даже не догадывался.

И если это должно было быть воссоединением, – его память начала приотворять некоторые из самых темных дверей сознания. Дверей, которые были давно захлопнуты и наглухо закрыты на два замка.

Внизу, на пляже, кто-то неудачно кинул фрисби. Женщина с огромной татуировкой на голени громко рычала на своего отпрыска. Старушка беседовала со своим супругом. «Но я не хочу, чтобы ты испытывал какое-либо давление…» – сказала она. Чайки кричали, кружась над приливной волной в том месте, где она обрушивалась на песок. И все эти звуки казались такими далекими, будто он слышал их лишь в дневных грезах или отголосках прошлого.

Недоумение и внезапный приступ головокружения заставили Себа прижаться к перилам, чтобы сохранить равновесие. Он буквально физически ощущал нехватку кислорода. Даже испугался, что сила притяжения внезапно исчезла. С надеждой посмотрел на пирс. В каждой черточке его лица была мольба: он просил неведомую фигуру прекратить эту глупую игру в гляделки и отпустить его.

Человек исчез. Он спустился по боковой лестнице, проходящей за пляжными домиками со стороны пирса, или скрылся в толпе, или даже…

Себ не имел понятия.

И вновь, уже гораздо ближе, он услышал звук своего имени. Себастьян.

Он мог допустить, что слово прозвучало в его голове или откуда-то сзади и немного сверху. Карты путало лишь то, что он узнал этот голос. Лицо говорящего даже на мгновение предстало перед ним, прежде чем окончательно растаять.

Разве такое возможно?

Себ огляделся по сторонам и почувствовал, как его взгляд опускается вниз к припаркованным машинам и фигуре человека в черном. Теперь он стоял на дальнем конце лужайки под тенью ели, позади живой изгороди, доходящей ему до пояса, напротив отеля Коннэйр.

Всего несколько секунд назад он стоял на пирсе. Невозможно…

Теперь Себ уже мог угадать очертания бейсболки, длинных мягких волос и густой черной бороды. Само лицо по цвету напоминало сливочный сыр и на вид казалось нездоровым.

Человек поднял длинную руку. Его кисть и запястье были такими же бледными, как и лицо.

Себ неуверенно поплелся через дорогу. Несмотря на то, что от шока у него начал дергаться глаз, все вокруг выглядело обычным. Но мир не был тем же самым. Куда пропал звук? Вероятно, он спит и ходит во сне.

Взвизгнули тормоза. Себ увидел едва сдерживаемое бешенство на пожилом лице за лобовым стеклом, по которому чуть было не прокатился. Как мог, он показал водителю, что глубоко сожалеет о случившемся, и вновь плюхнулся на скамейку, на которой оставил свои вещи.

Мир снова обрел привычные краски и темп. Целая вселенная звуков хлынула, словно вода сквозь плотину, и заполнила его уши.

Скорбный хор чаек над фонарями, на которых они устроили посиделки.

Глухие удары резинового мяча по шоссе, покрытому гудроном.

Хлопок закрывающейся дверцы машины.

Рев мотоцикла на дороге за эспланадой.

Себа била дрожь: ему было так холодно, будто на него вылили ведро воды, а потом вдруг оставили на открытом пространстве под порывами ледяного ветра.

Наблюдатель за живой изгородью исчез.

Глава 3. Кувшин с узким горлом

Еле дыша и с трудом вспоминая подробности своего обратного пути, Себ ввалился в дом.

Даже не подумав снять пальто и ботинки, он ринулся вверх по лестнице и принялся расхаживать по гостиной. Остановился на мгновение, чтобы достать из бара бутылку бренди. Прежде чем начать снова мерить шагами комнату, плеснул немного в стакан. Это противоречило всем законам природы: человек не мог появиться ниоткуда, потом исчезнуть и появиться вновь.

Что это? Опухоль мозга?

У него никогда не болела голова. Он никогда не испытывал головокружения. Он вообще никогда ничем не болел, тем более серьезно. Он всегда был настолько озабочен своим здоровьем, что добровольно платил за регулярное обследование и каждый год сдавал все необходимые анализы.

Слабоумие? Это в пятьдесят-то лет? Хотя вполне возможно. Наверное, нужно сдать еще какой-нибудь анализ. Главное – не искать ничего в «Гугле», иначе его страх рискует превратиться в самую настоящую истерию.