Под неусыпным надзором

– Работа, которая покажет, что вы проявили все свое усердие в качестве посредника, связующего звена, честно передавшего опыт и переживания нашего хозяина и все те чудеса, которые ему все еще удается созерцать. Но, мой дорогой Себ, вы будете не автором, а скорее секретарем, помощником. Пришла пора издать то, что ему довелось увидеть и испытать, и это будет гораздо значимее и выразительнее, чем то, что вы когда-либо придумывали самостоятельно.

Натали поспешно закивала.

– Точно. Точно. Да. И есть еще кое-что, связанное с местом вашего проживания, да, Венди?

– Да, конечно. Я надеюсь, вы не посчитаете нас грубыми, если мы настоим на переносе вашей писательской резиденции в наш горячо любимый Тор.

К этому моменту я уже сидел на полу, прижавшись спиною к стеклянным дверям балкона. Я еле смог выдавить из себя:

– Никогда.

– Боюсь, колеса уже завертелись, Себ. Вы должны приступить немедленно.

– Я не могу. Только не там. Только не снова. Кто… кто сможет такое вынести?

Они хотели, чтобы я записывал за Хаззардом рассказы о его невероятных приключениях, да еще в том месте. Это означало, что я должен буду жить в Хантерс Торе и терпеть его, пока не слечу с катушек, как те, которые, должно быть, и по сей день ходят ночью кругами по розарию в поисках света, который уже никогда не осветит их отвратительные лица.

– Во время своего пребывания в Хантерс Тор Холле вы будете жить в садовом домике. Он подойдет вам намного больше. Мы прожили там много лет, – вступила в разговор Натали. – И мы были там очень счастливы, правда, Венди?

– Мы управлялись, Натали. Мы справились. Хотя я полагаю, что наше пребывание во внутреннем кругу нашего лидера – на виду – в свете этой небольшой реорганизации тоже должно быть пересмотрено. Пора уступить место новому поколению. Иногда очень полезно сменить обстановку. Свежие идеи. Новые лица. Здесь есть над чем подумать. Если вы собираетесь работать вместе, вам совершенно необходимо жить рядом с ним. Фактически это будет обмен опытом. И смена условий проживания будет как нельзя кстати. И, хотя мы работаем ради одной общей идеи, наше частое присутствие рядом уже не будет столь необходимым, пока вы будете усердно трудиться над новой книгой. А свою деятельность по улучшению нашего материального состояния мы вполне можем организовать… ну, скажем, прямо здесь.

– Это такой милый дом, – воскликнула Натали и как маленькая захлопала в ладоши. – Нам всегда так нравилось приходить сюда и восхищаться, как вы здесь все здорово устроили, Себ.

– Действительно, Натали. Можно сказать, что этот дом стал выдающимся вкладом в нашу организацию.

– Точно так. Да. Да.

Я наконец решил прервать свое тупое молчание. Я не раз высказывался по поводу состояния их психики и ума и не смог устоять, чтобы в очередной раз не повторить:

– Вы – сумасшедшие. Вы думаете, что можете забрать мой дом и выставить меня туда, в то место?

– Мы можем только надеяться, – восторженно проговорила Венди, – что вы будете чувствовать, что вынуждены записывать все, чем с вами будут делиться, и на этот раз – со всей искренностью. И мы можем только надеяться, что это не подвергнет риску вашу художественную целостность.

– Решено, – просияла Натали. – Потому что у вас все равно нет никакого чертова выбора!

Глава 29. Глядя на себя из Ничего

Через это место бурно струится поток психической энергии.

Те, кто оторвался, и те, кто все еще продолжает свои поиски, редко досаждают мне, пока я работаю. Я даже не уверен, что они вообще обо мне знают. Но я действительно все еще вижу их, и довольно часто. Иногда днем, но чаще всего ночью.

Когда солнце садится, я стараюсь не выходить из домика, потому что теперь, когда я вижу их, я вижу их гораздо четче, или они лучше проявляются, так как я уже длительное время нахожусь здесь.

Приведу пример. Вчера в сумерках, когда свет постепенно начал уходить, на другом конце розария я столкнулся с женщиной. По крайней мере, насколько я смог разглядеть ее между шипов и густых зарослей ползучих растений. На ней была шляпа с широкими, свободно свисающими полями, она ходила, низко наклонив голову, как будто искала что-то у себя под ногами, а возможно, просто пыталась определить, где ее ноги. Я видел часть ее нижней челюсти, туго обтянутой кожей, резко выделяющиеся грязные зубы. Я видел также что-то похожее на руку, такую же тонкую, как и ветки, среди которых она ходила.

Но я очень ясно слышал ее голос, как будто она все еще была жива.

– Теперь недалеко, – сказала она, обращаясь ко мне. Затем спросила, видел ли я Сильвию. – Знаете, в последнее время она не очень хорошо себя чувствует, – сообщила она.

…И пропала, словно ее здесь никогда не было.