Под необъятными небесами

Я читал об этом, да и с точки зрения механики мне это казалось логичным: пока лодка идёт точно по ветру, оба стакселя тянут одинаково, когда же отклоняется, подветренный теряет тягу, а наветренный тянет сильнее, заставляя лодку увалиться и возвращая её на курс фордевинд. Я был очень обескуражен, обнаружив, что это совсем не так. Как только я закрепил руль, «Веккиетто», по широкой дуге, начал приводиться, сначала до бакштага, потом галфвинда и остановился носом против ветра. Один стаксель тянет на реверсе, другой полощется. Мы потратили несколько часов, регулируя паруса и спинакер гики — безрезультатно. Хорошо известная теория на «Веккиетто» не работает. В конце концов, мы оставили де генуи, но под управлением ветрового рулевого, отложив изучение феномена на потом.

22 октября 1988

Седьмой день. Нам пришлось думать, чтобы вспомнить, какой сегодня день. Дело в том, что все дни похожи друг на друга. Солнце каждый раз восходит слева, немного по корме, всегда в одной точке, поднимается до своей кульминационной точки и спускается вниз, чтобы закатиться чуть справа, но носу. Каждый день, замер высоты солнца, примерно в одно и то же время и другие действия и жесты, повторяются ежедневно и превращаются почти в ритуал. Каждый день, в полдень, беру высоту солнца и наношу её на карту вместе с утренним замером, чтобы получить точку нашего местоположения.

— Ну и сколько осталось? — спрашивает каждый раз Лиззи.

Циркулем измеряю по карте расстояние, которое нам осталось пройти — 1995 миль. Представляя себе такую даль, чувствую страх.

Успокаиваю себя, измеряя уже пройденный путь.

— Но после отправления мы уже прошли 850 миль. Почти треть всего перехода.

В 15.00 должны передавать французское метео, но мы давно уже перестали их слушать. Они неизменно предсказывают ветер 4 балла, но даже если бы предсказали 10?

Дни пролетают быстро, ночи тоже. Небо то голубое, то синее, то красное, всегда чистое и глубокое. Ночью много падающих звёзд.

Вчера одна была настолько яркой, что на мгновение осветила грот.

«Веккиетто» неустанно идёт вперёд с попутным ветром, то медленнее, то быстрее, поднимая в воздух стаи летучих рыб. Словно большие, голубые стрекозы, они парят над самой поверхностью воды.

Наша работа сводится к редкой смене парусов и периодической регулировке Джованни, чтобы компенсировать небольшие изменения направления ветра.

Чтобы отличить один день от другого, должно произойти что-то особенное. Вчера мы поймали двух дорадо, позавчера, тунца. Сегодня к нам прилетел воробей. Видимо его унесло в море, и он обессилел.

Он даётся в руки, но не желает есть и даже пить. Некоторое время он сидел на камбузе, потом на спасжилете, потом на стойке лампы штурманского стола, после чего исчез.

Ночь всегда наступает раньше, чем мы её ожидаем и раньше чем хотелось бы. Продолжаем нести вахты, хотя за семь дней только раз видели огни судна.

24 октября 1988

Девятый день. Ветер восток-северо-восток, 3 балла. Закончились бананы и вместе с ними последний кусочек свежего сыра. Но мы поймали ещё две дорадо. Капуста в носу начинает портиться, морковь тоже, и нам приходится каждый день контролировать овощи, удалять тронутые гнилью части, чтобы уберечь остальное. Причиной этого является также температура, которая продолжает повышаться.

Мы отправились с Канар осенью, а теперь, менее чем через десять дней, снова лето. Вода тоже нагрелась — 26,1 °C. Был такой большой соблазн, что пришлось остановиться, чтобы впервые искупаться в тропических водах. Приятно находиться в воде, особенно когда вспоминаешь, что уже конец октября, но стоит мне выпустить из рук лесенку, как меня охватывает паника — ведь ничто не связывает меня с моей лодкой.

Море пустынно.

26 октября 1988

Одиннадцатый день. Ветер восточный, 4 балла. Идём на запад в чистый фордевинд под двойной генуей со скоростью 4–5 узлов. День жаркий, в небе дымка. Мы в самой середине Атлантики. После судна, которое мы видели на второй день плавания, больше ничего не встречали. Каждое утро, в течении часа изучаем грамматику испанского, так легче будет общаться, когда прибудем на Тринидад.

Кстати, мы решили закончить переход на Тринидаде, а не на Барбадосе или Мартинике, как делают все.

Тринидад и Тобаго, самые южные острова Антилл. Насколько мы знаем, у яхтсменов они популярностью не пользуются. Ещё их преимущество заключается в том, что их не задевают циклоны, обычно они проходят севернее.

— Согласен. Идём на Тринидад, посмотрим, почему никто туда не идёт!

Определение в 13.00 даёт нам дневной переход 122 мили. Сегодня утром я заметил кузнечика на леере.

— Посмотри, Лиззи! Что делает кузнечик посреди океана?