Под небом Парижа

– А ты, когда подписывал, о чем думал? – спрашивает Антуан Квантана, одаривая его строгим взглядом. Делион не робеет, держит спину прямо и выдерживает взгляд отца своей любимой девушки.

– Я думал о больнице и о детях. А еще я думал, что хочу жениться на вашей дочери и меня чертовски достала холодная война между нашими семьями.

Антуан дергается так, словно получил пощечину. Я бросаю укоризненный взгляд на Квена. Серьезно? Вот сейчас самое время, чтобы сбрасывать эту бомбу? Влюбленный придурок.

– Вы все еще очень молоды, – подает голос мой отчим. Вид у него такой злой, что мне невольно хочется покинуть комнату.

– Мы вместе три года. Знаю, ваша семья ждет того дня, когда Эль прилетит к вам и скажет, что вы все были правы насчет меня. Но предупреждаю, все будет иначе. Я не отпущу ее и ради нее сделаю все на свете. Так что… вопрос нашей женитьбы появился бы на горизонте рано или поздно.

Антуан хмурится.

– Лучше поздно, – грубо произносит он. – Понял? Лучше поздно.

– Это не вам решать, – спокойно отзывается Квен и, глянув на меня, говорит: – Мар, я жду тебя внизу.

Делион выходит из кабинета, не попрощавшись. А я остаюсь один на один со злостью Антуана.

– Какого черта ты вообще сообщила ему о проблемах? – Он встает с кресла и начинает мерить шагами комнату. – Порой лучше не лезть в те дела, в которых ничего не смыслишь.

– Я как раз единственная, кто мыслит здраво! – Я швыряю документы ему на стол, мое терпение тоже не резиновое. – Ты знаешь, что должен подписать это.

Я не прячу взгляда, смотрю на него с вызовом.

– Алекс позволяет эмоциям брать верх над собой, когда дело касается Квантана. Но ты должен быть мудрее. Вы настолько погрязли в своей неприязни к нему, что не видите, как это отражается на Эстель. Вы заставляете ее жить меж двух огней. И Делион единственный, кто понимает ее! Единственный, кто готов ради нее идти на контакт с вами.

– Возможно, потому, что все случившееся – ЕГО вина! – не выдерживает Антуан. Но я стою на своем.

– Случившееся в прошлом. Хочешь винить его – вини. Но мы в настоящем. Поэтому будь, пожалуйста, мудрее. Эль не заслуживает всего этого.

Он смотрит на меня… долго. Словно пытается увидеть во мне правильное решение.

– Нам нужны эти деньги. Но не только… нам нужно принять выбор Эстель. Понимаешь?

– Ты говоришь, как Луиза.

– Она в кои-то веки, в отличие от вас с Алексом, является голосом разума.

– Я приму его, но Алекс…

– Прими ты, это уже будет значить очень многое для твоей дочери, Антуан. Или однажды она просто перестанет пытаться.

Он молчит. Знаю, ему нечего мне ответить.

– Ты хочешь, чтобы они сыграли тайную свадьбу, на которую даже не пригласят тебя? Ты хочешь, чтобы ее личная жизнь была невидимой для тебя? Однажды у них появятся дети, которые будут между собой шептаться, что их дедушка и дядя не любят их, потому что их фамилия – Делион. И как бы ни старалась Эстель, вы упрямо игнорируете любые попытки наладить отношения! Но, Антуан, однажды будет поздно. Понимаешь? Это как с моим отцом. Раньше он был мне нужен. Сейчас – нет. Он просто для меня посторонний человек. Ты хочешь быть посторонним для Эль?

– Нет, – тихо отвечает мой отчим и неожиданно тянется к бумагам. И подписывает их. Это происходит так быстро, что я теряю дар речи. Он возвращает мне папку, внезапно тянет меня за руку и крепко, по-отцовски, обнимает.

– Ты права, – тихо произносит он. – Когда Александр узнает, скажи ему, что это было моей инициативой. И попроси Делиона подняться. Нам действительно есть что обсудить.

– Спасибо, – шепчу я. – Главное, не упустить момент, – напоминаю я.

Собираю бумаги в папку и выхожу из комнаты. Квантан ждет меня в своей машине, я открываю дверь со стороны водителя. Он приподнимает брови и смотрит на меня. Теплые карие глаза выглядят печальными. В Квантане всегда чувствуется грусть. Флер загадочности, немногословность и проникновенный взгляд. Я понимаю, что Эстель нашла в нем. Они идеально дополняют друг друга.

– Антуан подписал документы, – сообщаю я. – И он хочет поговорить с тобой, а мне надо бежать в офис.

– Надеюсь, он не собирается меня убивать, – шутит Квен и с обреченным видом вылезает из машины.

– Ты, конечно, бесстрашный. Поднял опасную тему в ненужное время.

– Я не так часто вижу его, чтобы говорить с ним о погоде… Мне нужно решить эту ситуацию для Эль.

– Когда будешь сообщать Алексу, сделай доброе дело: прояви чудеса сострадания по отношению ко мне и сбрось на него бомбу «Я женюсь на твоей сестре» в мое отсутствие.

Квантан усмехается.

– В любом случае ты сейчас сбросишь на Алекса бомбу посерьезнее: «Я взяла деньги у Делиона, чтобы спасти тебя!»

– Переживет.

– И кто из нас бесстрашный? – ехидно интересуется он.

Я поправляю лямку сумки на плече и ничего не отвечаю.

– Так ты прямо сейчас идешь в офис?

– Да, прямо сейчас. – Я дико нервничаю, прикусываю губу, и Квен осторожно гладит меня по волосам.

– Не переживай, Мар. Ты все сделала правильно.

– Мне, пожалуй, стоит уже пойти, все равно невозможно оттянуть свою смертную казнь, – фыркнув, говорю я, и он по-доброму улыбается мне.

– Удачи, Марион.

Я эхом повторяю: