Под небом Парижа

Комната на удивление модерновая. Светлая, просторная. Огромная белая ванна стоит прямо по центру на красивых железных резных ножках. Очевидно, Алекс успел отремонтировать только ванную. Я начинаю снимать с себя мокрые вещи, с них ручьем течет вода. Все мое тело бьет мелкая дрожь, а кожа покрыта мурашками. В жизни так не промокала под дождем. Я выжимаю свои тряпки и вещаю на большую батарею. Нижнее белье тоже.

– Полотенце в шкафу под раковиной, – доносится голос Алекса, и от неожиданности я вздрагиваю.

Господи, успокойся, Марион. С каких пор ты такая нервная, отчитываю сама себя и лезу в шкаф. Там несколько свежих полотенец. Там же новые упаковки мыла, геля для душа и зубной пасты, а вот щетки нет. Я поднимаю голову и смотрю на одну-единственную электронную зубную щетку, что гордо стоит на зарядке.

– Здесь только одна зубная щетка, – возмущаюсь я. – Неужели нельзя предусмотрительно купить парочку и оставить на всякий случай?

– На какой еще случай?

– На случай свидания!

– Я не привожу сюда никого.

– Тогда на случай хищения Марион, Алекс. У Марион тоже есть зубы, и ей их надо чистить!

– Да что ты говоришь? – издевается он. – Почисти моей.

– Я так и сделаю. Разделю с тобой свои бактерии!

– Мои тоже будут рады попасть в твой организм.

– Отвратительно…

Я слышу его смешок и бросаю гневный взгляд на дверь, хоть и понимаю, что он не видит меня. После сна и ужина во рту неприятный привкус риса, поэтому я беру его щетку и намазываю толстым слоем пасты.

– Я не шутила! Твоя щетка в использовании.

– Прими уже душ, сколько ты болтаешь… – устало просит он.

– Кому-то не терпится самому попасть в душ.

– Именно, Марион.

– Запасись терпением, милый! – наигранно ласково и напевно говорю я.

Слышу, как он тяжело вздыхает и, довольная собой, чищу зубы, затем включаю теплую воду и встаю под тугие струи. Мне так сильно хочется его позлить за то, что он сегодня сделал, что я решаю отмокнуть в ванне. Нахожу затычку и сажусь в ожидании, когда вода наберется. Теплая вода приятно бьет по холодному телу. Я беру его гель для душа и выливаю половину прямиком под струи. Смотрю, как поднимается пена. Я вылила слишком много, поэтому пена поднимается все выше и выше, и я не знаю, как остановить это. Подавляю смешок и пытаюсь уложить это безумие в воду. Ничего не получается. Ванна заполняется под завязку теплой водой, и пена, словно снежные холмы, покрывает все водное пространство. Я убираю ее от лица, чтобы она не лезла в рот, и выключаю душ. Откидываю голову и вслушиваюсь в шум дождя. Он бьет по крыше с той же силой, что и двадцать минут назад. В комнате стоит запах мужского геля для душа, и я слегка хмурюсь.

– Благодаря тебе я буду пахнуть как мужик! – кричу я.

– Хватит ныть, выходи уже.

– О нет, Алекс, милый, запускать меня в ванную первой было огромной ошибкой.

– Ты принимаешь ванну, не так ли?

– Какой ты догадливый! Теплая вода так приятно согревает тело… Жаль, что ты нескоро почувствуешь это…

– Стоит ли напомнить, что дверь в ванную не закрыта?

– Ты мне что, угрожаешь?

– Не-а, лишь говорю, что через пятнадцать минут мой черед.

– Пятнадцатью минутами я не отделаюсь…

– Жаль тебя разочаровывать, но через пятнадцать минут я зайду в ванную в любом случае.

Я усмехаюсь.

– Ты так сильно жаждешь увидеть меня голой?

Он молчит. Слишком долго молчит. Не слышны даже его передвижения по комнате. Лишь капли дождя продолжают барабанить по дому. На мгновение мне кажется, что он ушел.

– Алекс? – тихо зову я.

– Да, Марион, – устало отвечает он.

– Я проверяла, тут ли ты еще.

– Куда мне деться?

– Не знаю, ты любишь внезапные исчезновения, – не выдержав, произношу я.

– Говорит человек, который уехал на три года.

В этот раз молчу я. Ведь ответ звучит примерно так: я уехала, потому что ты разбил мне сердце. Но никогда в жизни я не признаюсь ему в том, что ему это было под силу. Я закрываю глаза и проваливаюсь под воду. Теплая жидкость накрывает меня волной. Я словно попадаю в вакуум. Под водой так тихо. Так спокойно. Мне так хочется отпустить всю боль. Высвободить ее, выкинуть из сердца, очистить душу. Я научилась с ней жить. Я научилась не позволять ей брать верх надо мной. Я научилась не замечать ее. Но порой так хочется выпустить этот крик, что сжимает грудь в тиски, не дает полноценно биться сердцу, не дает сделать полный вдох.

Воздуха начинает не хватать, но я не спешу выныривать. Жжение в груди и нехватка воздуха. Это то, что я чувствую последние три года своей жизни. Я привыкла к этому. Это теперь часть меня. Так же, как и та рана, которую он нанес. Это то, что делает меня сильнее и напоминает, что я могу справиться с чем угодно.

Неожиданно меня выдергивают из воды. Выдергивают в прямом смысле этого слова. Сильные руки обхватывают мои плечи и с силой вырывают на воздух.